— Но с той же вероятностью она может и отставать, — ответил с улыбкой лорд Роулок.
— Да, шансы наши пятьдесят на пятьдесят.
Ей очень хотелось помочь ему выиграть, и она все время подстегивала лошадей, и следующие полчаса они мчались так быстро, что у нее захватывало дух. Никогда еще ей не приходилось править лошадьми на такой скорости!..
«Сам граф не смог бы ехать быстрее на паре лошадей», — подумала она.
Воспоминание о графе заставило ее сердце болезненно сжаться.
Она старалась не вспоминать, как он в ярости на нее кричал, как потемнели от гнева его глаза, какие слова он ей сказал. Петрина досадовала на себя, что так и не смогла объяснить ему причину своих поступков. Однако у нее было такое чувство, что он все равно не стал бы ее слушать.
— У вас обеспокоенный вид, — заметил лорд Роулок. — Позвольте мне сказать вам, Петрина, что даже если я проиграю, уже одно то, что я могу наслаждаться вашим обществом, окупит проигрыш до последнего пенни.
— Граф был бы очень недоволен, знай, где я сейчас нахожусь, — заметила Петрина.
— А он никогда об этом не узнает, так что о нем не беспокойтесь.
Но Петрина помнила, что ей надо успеть вернуться в Лондон до приезда графа, а они были в пути уже два с половиной часа.
— Сколько нам еще осталось ехать? — спросила она, тревожась.
— Чуть больше двух миль, — ответил Роулок, и Петрина почувствовала облегчение.
Наконец они подъехали к гостинице «Плюмаж», которая располагалась в чудесном старинном здании, в полумиле от главной проезжей дороги. При гостинице был большой двор, и, въехав туда на коляске, Петрина убедилась, что он пуст. Сердце ее забилось от радости.
— Мы первые! — воскликнула она.
— Да, кажется, — согласился лорд Роулок.
Он вышел из коляски и, когда слуга подбежал к лошадям, чтобы распрячь их, спросил:
— А коляска, которой правила леди, прибыла?
— Нет, сэр.
— Так, значит, наша взяла! — закричала Петрина. — Наша взяла! О, я так за вас рада, так счастлива!
— А я не могу выразить, как я вам благодарен! — Он взял руку Петрины и поцеловал.
Отдав приказание слуге отвести лошадей в стойла, как следует вычистить их и напоить, Роулок помог Петрине выбраться из коляски, и они направились к гостинице. Войдя в небольшой холл с низкими потолками, пересеченными массивными балками из корабельных мачт, они увидели хозяина, который поспешил к ним навстречу, кланяясь, готовый к услугам. Похоже, их появление произвело на него большое впечатление.
Горничная в чепчике провела Петрину наверх, в ее комнату, где стояла большая четырехугольная с высоким изголовьем кровать; полукруглое окно выходило в сад.
«Постояльцы гостиницы «Плюмаж», — подумала Петрина, — окружены всеми удобствами». Она сняла капор, вымыла руки, причесала гладко волосы и сошла вниз. Лорд Роулок ждал ее в маленькой гостиной. Он уже успел откупорить бутылку шампанского, объясняя, что должны же они отпраздновать победу!
— Но мы не будем ждать леди Лоули, — предупредил он и, вручив Петрине бокал с шампанским, поднял свой и сказал: — За здоровье самого искусного возничего и самой прекрасной дамы, моя любовь к которой безгранична!
Петрина покраснела и отвернулась.
— Вы не должны разговаривать со мной в таком тоне и о таких вещах. Вы же знаете, как рассердится граф.
— Но графа, по счастью, с нами нет, — ответил лорд Роулок. — И сейчас я чувствую себя самым счастливым и самым удачливым человеком на свете!
— Я так рада, что выиграла для вас этот заезд, — сказала Петрина. — Боюсь, однако, что леди Лоули это будет очень неприятно.
— О, она будет просто в ярости! — согласился лорд, и они засмеялись.
Он приказал подать еду. Петрина считала, что они должны дождаться своих противников, но она была так голодна, что Роулок с легкостью уговорил ее съесть несколько ломтиков холодной индейки и только что испеченного, прямо из духовки пирога.
— Вам нужно отдохнуть, — сказал он, когда они поели. — Полагаю, вы захотите править и на обратном пути, а это довольно утомительно!
«Верно», — подумала Петрина и позволила усадить себя в большое, удобное кресло и подставить под ноги скамеечку. Откинувшись на подушки, она поняла, что смертельно устала и не прочь вздремнуть.
Возможно, подействовало шампанское, а может быть, это было следствием напряженной езды, да и про огорчения, вызванные разговором с графом, нельзя забыть.
Как бы то ни было, не успела она закрыть глаза, как тут же погрузилась в глубокий сон…