– Не нужно быть такой мнительной, – усмехнулся Василий.
– Да уж, да уж… – покосилась на невестку недоверчивая свекровь.
Через полчаса все трое уже завтракали в привычное время. На столе было много разных вкусностей, но Тане казалось, что она жует безвкусную резину.
– Какой у нас сегодня город по расписанию? – спросила Антонина Васильевна.
– Волгоград, – ответил ее сын.
– Ну, наконец-то хоть что-то стоящее. – И с этими словами Антонина Васильевна с аппетитом заела сырный бутерброд зеленым яблоком, а затем потянулась за десертом.
– Я вижу, этот круиз не идет тебе на пользу, – рассудил Василий, бросив на мать короткий взгляд.
– Все, что можно было увидеть, я уже увидела, – со скупой улыбкой заметила Антонина Васильевна.
– А как же Астрахань? И, кстати, Танин город тоже еще впереди!
Таня отшатнулась от мужа, точно он сказал что-то неприличное, и сделала большой глоток чая, дабы никто не заметил страха в ее глазах.
– Твоя жена рада этому круизу не больше меня и в свой родной город, кажется, совсем не рвется, – высказалась свекровь, смерив невестку высокомерным взглядом.
Таня терпеливо улыбнулась – в другой раз она давно бы вышла из-за стола и направилась по своим делам (меньше всего ей хотелось слушать свою разлюбезную свекровь, тем более когда та намекала на ее несостоятельность), но теперь все было иначе. И ей стоило всерьез задуматься о том, что лучше было бы не оставлять своего мужа (а значит, и его мать) без присмотра.
– Вам не понравится мой город, – сказала Таня после недолгого раздумья.
– Почему ты так думаешь? – спросил Василий.
– Потому что он похож на все остальные, – бесцеремонно встряла Антонина Васильевна.
– Он слишком тесный. Надеюсь, мы не задержимся там надолго, – сказала Таня, ощущая враждебность собственного голоса. – И… я уже домой хочу, – добавила она.
В тот момент ей стоило огромных усилий сдержать вдруг нахлынувшие слезы.
4
К полудню «Радищев» вошел во владения Волгограда. В этом городе жила энергия. Во всем чувствовались простор, новизна, сила воли. Волгоград не походил на те спящие маленькие городки, образы которых бесследно и быстро исчезают из памяти. Он по праву занимал в мыслях людей первое место. Искалеченный ударами Второй мировой, ныне город-герой, подобно уважаемому ветерану, блистал в великолепных памятниках героям. Туристы замирали, поднявшись на Мамаев курган. Они ведь не ожидали встретить здесь такое великолепие, дышащее и скорбью, и величием, и красотой. И каждый раз, делая еще один шаг или поднимаясь еще на одну ступень, пришедшие сюда становились внимательнее к печальному прошлому.
После обеда Таня с мужем и свекровью вернулась к себе в каюту, но не прошло и получаса, как она предложила пойти посмотреть какой-нибудь фильм в конференц-зале. Все, как и ожидала Таня, отказались. Антонина Васильевна запела об очередной мигрени. А Василий намеревался решить какие-то дела по телефону. Тогда Таня сказала, что хочет немного прогуляться. Никто не спешил составлять ей компанию, и девушка была этому рада. Они остаются в каюте – так лучше всего. Она ушла, пообещав, что вернется очень скоро. Со вчерашнего дня ею правила холодная расчетливость. Например, она точно знала, что ей нужно узнать фамилию Дианы, а затем, пренебрегая обществом пылкого влюбленного, как можно быстрее вернуться в каюту.
Лёня ждал ее на своей палубе. Он встретил девушку с улыбкой и попытался поцеловать. Таня отстранила его:
– Сейчас не время для нежностей. Нас могут увидеть. Ты что, так и не понял, насколько все серьезно?
– Не накручивай себя лишний раз – Лёня потрепал девушку за плечо.
– Пора идти, – решила Таня, пропустив мимо ушей его слова.
Войдя в холл, они разделились. Лёня остановился у журнального столика и наклонился за описательной брошюрой. Таня подошла к административному центру. За столиком стояли двое – парень и девушка, такие же улыбчивые, как Джамал и весь остальной персонал «Радищева».
– Чем я могу вам помочь? – спросила девушка.
– Я хотела бы узнать фамилию одной пассажирки, – с улыбкой пояснила Таня.
В этот момент ее сердце забилось сильнее и ей казалось, что даже администраторы это слышат.