– Но следователь не может игнорировать вас.
– Да.
– К тому же он опросил не всех. Например, я знаю, что не говорили с Леонидом Соколовым и Дианой Меркуловой.
– До них вроде бы пока не могут дозвониться.
– Они не берут трубку?
– Я не знаю подробностей, полиция старается не распространять информацию.
Таня грустно вздохнула.
Ей бы очень хотелось узнать что-нибудь еще, но Ковальский, похоже, больше ничего не знал.
– Ладно, Антон, – после паузы произнесла Таня, – мне пора идти.
– Конечно-конечно. Если захотите узнать новые подробности, звоните на этот номер.
– Договорились.
– Все будет хорошо, Таня.
– Да, я тоже так думаю.
Девушка отложила телефон. После разговора с Ковальским у нее сложилось странное чувство, что его звонок был не случайным. Он как будто напомнил ей о не завершенном ранее деле. И такое дело у нее действительно осталось: она ведь так и не выяснила, кем была та девушка! Она, не она? На время этот вопрос оставил ее в покое, но сейчас сердце вновь требовало ответа.
– Мама! – позвала Таня.
В кухню вбежала женщина с премиленькой девочкой на руках.
– Что, Танюша? Что случилось?
Таня укоризненно покачала головой: мама часто волновалась без всякого повода.
– Да ничего не случилось, – с ноткой раздражения ответила девушка. – Я хотела спросить, ты не знаешь, Диана и ее мама живут все там же?
– Диана? Это та Диана, с которой вы дружили?
– Кто же еще?
– По-моему, вы перестали дружить, когда они с матерью переехали… – припомнила мама.
– Да, именно. Так где она живет?
– Наверное, все там же. А ты поезжай посмотри, тут всего-то две остановки.
– Наверное, поеду, – кивнула Таня.
– Танюша, может, Розочку возьмешь? Погода ведь хорошая, потом погуляете!
Таня покосилась на голубоглазую девочку. В ней было столько прелести и нежности! И все равно Таня не могла этим залюбоваться. Она смотрела, но не видела, она восхищалась ею, но не хотела владеть. Так бывает с чужими детьми: милыми, но не твоими.
«Но ведь это не чужой ребенок!» – взывал здравый смысл.
– Ладно, одень ее, – после пары минут раздумий согласилась Таня.
В том, что теперь ей не нужно скрывать, что у нее есть дочь, было что-то успокоительное.
Скоро Таня с Розочкой на велосипеде оказались на улице. Троллейбусная остановка располагалась недалеко от их дома. В Чебоксарах, в отличие от Москвы, троллейбусы были основным общественным транспортом. А в Москве среди суеты и бесконечного потока машин Таня иной раз их даже не замечала.
Троллейбуса девушка ждала недолго. Ей помогли занести велосипед. В транспорте было прохладно и малолюдно. Красота! Но сердце все равно требует иного.
Таня печально смотрела в окно. Знакомые домики и дороги быстро всплывали в ее памяти – через эти места проходила ее дорога к школе. Иногда она вот так же ехала на троллейбусе, а иногда, обычно поздней весной или ранней осенью, шла пешком. Этот маршрут она, пожалуй, никогда не забудет.
На третьей остановке Таня вышла.
После того как Диана и ее мама переехали, Таня почти перестала бывать у них в гостях. Родители тоже перестали общаться. Тем не менее Таня помнила, куда идти. Она усадила Розочку на велосипед и, взяв его за специальную ручку, повезла по узкой тропинке. Потом она свернула во дворы больших девятиэтажных домов.
Несмотря на безмятежность детских воспоминаний, меньше всего ей хотелось возвращаться в знакомые места. Сюда ее не тянуло, а при взгляде на окрестности становилось грустно: когда-то этого маленького мирка ей было достаточно, теперь он нестерпимо мал для нее! И кто бы мог подумать, что она вернется сюда. И какая нестерпимая тоска рвется сейчас из груди!
Из-за угла вырос очередной девятиэтажный дом. Таня остановила велосипед. Именно здесь, как ей помнилось, жила Диана и ее мама. Их семьи были похожи в своем одиночестве. Но девочки все равно росли очень разными. Одна была спокойной и болезненной, другая – резвой и несдержанной. Диана порой обижала Таню, но, может быть, ненамеренно? В конце концов, они были еще детьми. Несмотря на это обстоятельство, Таня была убеждена, что дети очень рано познают, что такое добро и зло. Они тоже умеют со всем неистовством презирать слабых, бунтовать и ненавидеть.
Лепет дочери прервал Танины рассуждения. Розочка тянула пухлые ручки куда-то вперед. Таня проследила за ними: около дома на скамейке сидела молодая девушка. Что-то колыхнулось в Таниной груди: она узнала девушку. Кажется, это была здешняя парикмахерша или продавщица. Удивительным было другое: девушку, похоже, хорошо знала ее дочь. Услышав суету, незнакомка обернулась, и в Таниной памяти родилась новая волна воспоминаний. Кажется, ее звали Анжела. Она была на четыре года младше Тани и, когда та уезжала в Москву, заканчивала девятый класс. В отличие от Тани, Анжела не была столь волевой и не лепила свою судьбу. Она предпочитала довольствоваться случайными дарами жизни. И чем же жизнь одаривала ее сегодня?