Словом, ситуация такая, что не за столом в обществе легковесных приятелей ее рассказывать. И Трифон мудро промолчал.
Компания просидела примерно до полуночи - до того момента, как тихая Гранечка уснула, уткнувшись в тарелку из-под салата. Тут уж все поняли, что пора откланяться, Гранечку с трудом разбудили (прощаясь, она старательно пыталась поцеловать Трифона в щеку, но почему-то попадала в шкафик с обувью). Гена с Юриком изъявляли активное желание остаться у Трифона ночевать под тем предлогом, что надо же кому-нибудь поливать елку. Но Трифон проявил настойчивость, всех выпроводил и остался один на один с разгромленной квартирой. А это было не особенно приятно, учитывая все усиливающуюся головную боль. Трифон выпил пару таблеток шипучего аспирина и с отвращением поплелся в кухню, где его встретили несимпатичные остатки прошедшего пиршества, грязная мойка и даже пара нагло расположившихся на столе тараканов. При виде похмельно настроенного чернокожего гиганта тараканы не изобразили попытки к бегству, а нагло сидели на куске недоеденного кем-то сервелата и поводили усиками.
– Паршивцы, - сказал безо всякого выражения Трифон тараканам и по стеночке передислоцировался в комнату. Предварительно поклявшись самому себе в том, что отныне и навсегда водка изгоняется из его жизненного расписания.
Пиршественный разгром почему-то показался еще более неприглядным. Елка раздражала своим дурацким видом, тем более что гости не придумали ничего лучше, как украсить ее всем, что попало им в квартире под руку. Поэтому с веток свисали тюбики с зубной пастой и кремом для бритья, носовые платки, вилки, невнятные плюшевые игрушки, оставшиеся с детских времен, и прочая чепуха. Трифон, кривясь как от зубной боли и неожиданно резко раздражившись на самого себя за несанкционированное веселье, принялся собирать со стола грязные тарелки. При этом у него мелькнула циничная мысль о том, что, будь у него девушка (обычная, на каждый день, а не блистательная Димка, конечно!), эту неприятную процедуру вкупе с мытьем посуды и дальнейшей уборкой квартиры можно было бы передоверить ей. Эти мысли вовсе не означают, что Трифон был несамостоятельным мужчиной, способным только паразитировать на теле любимой женщины. Но вы же знаете, даже у самых порядочных мужчин бывают такие мысли… Иногда.
С горкой грязных тарелок Трифон опять поплелся в кухню и…
Нет, не надо думать, что он, согласно законам комедии «Тупой и еще тупее», растянулся с этими тарелками на полу, зацепившись за какой-нибудь каверзно лежащий предмет. Мы не в Голливуде, и наши люди, даже будучи в состоянии жестокого абстинентного синдрома, тарелок не роняют. Талант, как говорится, не пропьешь.
Так что Трифон, когда увидел это просто остановился.
Замер.
Забыл дышать, поэтически выражаясь.
Потом все-таки выдохнул, медленно присел на корточки, груду тарелок поставил на пол, чтоб рук не занимали…
И внимательно посмотрел на это, отчаянно моля небеса о комментарии происшедшего.
Однако небеса молчали, и Трифон сидел и бессмысленно пялился на продолговатую коробку, обтянутую блестящей розовой бумагой для упаковки подарков и украшенную бело-розовым пышным встрепанным бантом, чем-то похожим на пирожное с кремом.
Коробка как коробка.
И проблема заключалась только в том, что, когда Трифон провожал друзей, а потом шел из кухни в комнату, ее на полу не было.
Трифону показалось, что его горла коснулись прохладные тонкие пальцы.
И пахло от пальцев почему-то ладаном.
Место, неизвестно
Время неизвестно
Все это можете придумать сами
Он набрал в легкие побольше воздуха и прорычал:
– Горе вам, о непотребствующие и заплесневевшие в грехах своих, ибо грядет на вас… мм… грядет на вас… Проклятие, что бы такого придумать?!
Две крупные ящерицы цвета хаки с песком задумчиво взирали на человека, энергично рвущего на себе остатки волос. Они наблюдали за ним не первый день. Впрочем, время здесь не имело значения.
Человек перестал рвать на себе волосы, плюхнулся на валун, издав при этом нечто вроде придушенного воя, достал из складок своей убогой одежды книгу, напоминающую сильно засаленный и лохматый кирпич, и принялся ее листать, шепча под нос:
– Раздел третий, раздел третий, ага, вот… «Асобенастй насылания праклятий». «Для тово, штоб наслать ужастное праклятие на народ, страну или палитичскую партию, нада прешде всиво определицца с видом праклинания. Праклинания бывают следуюшших видов…»
Человек перечитал виды «праклинаний», вздохнул и покачал головой.
– Ничего не получится, - грустно сказал он ящерицам. - Эта должность явно не для меня. И чего ради я сюда приперся?!
Человек отшвырнул засаленную книгу. Если б ящерицы умели читать [7], они прочли бы название: «Стань правидцем всиво за сорок дней. Гарантия испалнения прарочеств! Удобно и качественно!» Эта книга пропахала в душе человека глубокие борозды и заставила его поверить в то, что он вовсе не мелкий клерк в фирме по продаже настенных кварцевых часов, а великий провидец и предсказатель грядущих напастей. Человек бросил место в фирме, квартиру, жену и чужую жену и через некоторое время оказался здесь, где говорить можно было только с ящерицами. И предсказывать смену климата скорпионам. Но человек не сдавался. Он верил, что стать пророком сегодня гораздо легче, чем получить место коммерческого директора.
А то, что ему пока не удалось толком сформулировать ни одного пророчества и предвидеть хоть какой-нибудь солидный мировой катаклизм, - мелочь, не заслуживающая внимания. Он утешал себя тем, что, наверное, все великие пророки так начинали. Хотя, конечно, налицо был недостаток пророческого образования. Латынь и греческий ему так и не дались.
Человек откашлялся, вытряс из рваной сандалии песок и опять обратился к ящерицам:
– Се, зрю, как грядут на вас…
И в этот миг нечто, похожее на молнию, ударило его в медный лоб и заземлилось в пятках. Человек зажмурился и завизжал. Вокруг него вздымались песчаные дюны, лопаясь и опадая, как пузыри на поверхности манной каши. Книга «Стань правидцем» засверкала так, будто в ее недрах взорвали атомную бомбу. Ящерицы занервничали и с нехарактерной для себя резвостью удрали прочь.
Человек открыл глаза. Если бы ящерицы остались, они не преминули бы заметить, что глаза человека стали похожими на яростно раскаленные угли.
И голос нового провидца загремел под серыми от страха небесами:
– Вы что, ничего не чувствуете, идиоты?! Она действительно надвигается! Я не шучу!!! Она является в мир, чтобы…
Человек, скорчившись, упал на раскаленный песок и закрыл голову руками. С неба на него посыпались камни вперемешку с чем-то, здорово похожим на ядреный птичий помет. Но человек этого даже не замечал.
– Господи, - скулил человек, отплевываясь от набившегося в рот песка. - Я и не ожидал, что на самом деле это будет так ужасно!
г. Кимовск, Тульская область,
Россия
8 января, четверг, 00:45
«Ух ты!» - хмыкнул Трифон и потянул руку к банту, украшавшему странную коробку, справедливо полагая, что у него галлюцинация на почве неумеренных возлияний. И этой галлюцинации положено развеяться от одного прикосновения.
Пальцы коснулись шелковистого выгиба ленты.
«Не глюк».
Трифон Вамбонгович напрягся.
Нет, коробки точно не было до сего момента. И никто принести ее не мог, потому что…