Серена действительно была лучшей. Мы были почти неразлучны с тех пор, как она села рядом со мной на вводной лекции по макроэкономике. И то, что у нее имелась склонность быть Доминой/Мамочкой, не мешало, а все упрощало для меня — не надо выбирать, где будем есть и что делать. Нашей дружбе требовался хотя бы один решительный человек, и им точно являлся не я. Хотя иногда мне становилось любопытно, что они вытворяли с парнем в спальне. К счастью я никогда не спрашивал, потому что она бы без проблем рассказала.
— Нет, я иду.
— Ладно, но помни, я предлагала.
Мы поболтали еще пару минут, прежде чем распрощались.
Я посмотрел на цвет неба за окном и понял, что если хочу успеть порисовать перед тем, как отправиться в ванную перед сном, то мне надо выдвигаться. Вздохнув, я потянулся к ручке, открыл дверь и вылез из машины. И, мысленно продолжая подбадривать себя, пошел ко входу.
Войдя внутрь, огляделся в поисках ручных корзинок и выругался про себя, когда заметил, что их нет на обычном месте. Я беспомощно озирался по сторонам, пока мой взгляд не остановился на красивом мужчине, сидевшем в маленьком кафе справа от входа. Обычно у меня было больше такта, чтобы не пялиться на горячего парня, но он просто был воплощением всех моих фантазий о Папочке.
Он был явно выше меня и шире в плечах, как раз настолько, чтобы я чувствовал себя маленьким в его присутствии. На нем были элегантные черные очки, которые он сдвинул на лоб, выделяя что-то в своей книге. Время от времени прядь темно-каштановых волос падала ему на глаза, но он безжалостно убирал ее обратно. Мужчина откинулся на спинку стула и потянулся за чашкой кофе. Закатанные рукава его серой рубашки подчеркивали сильные предплечья и умелые руки.
У меня возникло безумное желание подойти и забраться к нему на колени. Я хотел прижаться к его груди, прижать ухо к его сердцу и слушать ровное, мощное биение. Хотел почувствовать, как он крепко обнимает меня, а щетина на его подбородке цепляется за мои волосы, когда он в ответ потерся бы о мою голову щекой. Я хотел услышать, как он шепчет мне на ухо, что гордится мной и что я его хороший мальчик.
Должно быть, он почувствовал мой пристальный взгляд, потому что поднял глаза и сразу же сфокусировался на мне. Не оглядывался по сторонам, не смотрел на людей, нет, его взгляд тут же встретился с моим. Застигнутый врасплох, я отвернулся и увидел стопку ручных корзинок, ожидавших меня с другой стороны.
Непринужденно подхватив корзинку, я направился в отдел с овощами, покачивая ее в руке. И притворялся обычным покупателем, ведущим свою обычную жизнь, но внутри все сжалось, а сердце было готово выпрыгнуть из груди.
Та короткая секунда, когда мы встретились взглядами, что-то со мной сделала. Я на него больше не смотрел, но все еще видел теплые карие глаза, щетину и манящие губы, готовые к поцелуям. Все в нем кричало — Папочка. Минуту я ковырялся в овощах, стараясь незаметно посмотреть в сторону кафе, чтобы не быть пойманным.
Когда наши взгляды встретились в третий раз, понял, что веду себя странно и пугаю его. Я покачал головой и выбросил мужчину из головы. Потому что тот никак не мог быть Папочкой-Домом. Скорее всего он не был одинок, и, учитывая мою удачу, вероятно, даже не был геем.
Еще раз сосредоточившись на своей цели, я выбрал несколько яблок и упаковку клубники и положил их в корзинку, чтобы замаскировать свою истинную цель. Потом завернул за угол и, не удержавшись, хихикнул, когда пошел в сторону отдела сладостей. Одним из преимуществ отсутствия Папочки было то, что я мог покупать все конфеты, какие хотел.
Взяв упаковку моих любимых лимонных леденцов, огляделся по сторонам, прежде чем положил их в корзинку. Я не мог не почувствовать себя немного непослушным… дома все еще лежала пачка клубничных леденцов, такие давала мне бабушка, пока мама не видела.
После этого я бесцельно ходил по магазину. В отделе с мужской одеждой нашел пару мягких ярко-красных шорт, которые отлично подойдут к моей футболке с пожарной машиной. В хозяйственных товарах была скидка на пену для ванны, которая мне нравилась, так что имело смысл взять и ее.
Затем я направился к канцелярскому отделу. Заглянул за угол и фыркнул. У моих любимых красок стояла женщина с ребенком в коляске. Я прошел по проходу и остановился перед ручками. Подняв две упаковки, притворился, что изучаю их, будто моя жизнь зависела от того, выберу ли я нужный размер, и стал ждать, пока она уйдет.
Я одарил ее безразличной улыбкой, когда она проходила мимо, а затем незаметно огляделся, чтобы убедиться, что никто не наблюдает за мной. Удостоверившись в том, что находился один, я оставил ручки и подошел к полкам с краской, схватил бутылку желтой смываемой и спрятал ее под клубникой. И уже собирался поспешить прочь, когда мой взгляд зацепился за набор из восьми светящихся в темноте красок. Я колебался несколько секунд, прежде чем схватил упаковку и положил ее в корзину вместе с новой большой коробкой цветных карандашей и милой книжкой-раскраской с динозаврами. Еще одно преимущество отсутствия Папочки — у меня были все игрушки, которые я хотел.
Но улыбка сползла с лица от реальности происходящего. Иногда я так делал. Убеждал себя, что без Папочки лучше, когда речь заходила о хотелках. Думал о конфетах и игрушках, компенсируя факт того, что, когда вернусь домой, то буду ужинать один, играть один, один буду принимать ванну и ложиться спать тоже один. Всегда один.
Чувствуя, как тоска начала заполнять грудь, а на глаза наворачиваться слезы, я свернул в очередной проход и направился в отдел игрушек. Дома у меня уже было много плюшевых друзей, но иногда мне было достаточно просто немного обнимашек. Мне просто нужно немного взбодриться. Найдя на полке очаровательного медвежонка, прижал его к себе. Желание купить его удалось подавить с трудом, но я смог найти силы положить его обратно на полку. Где-то его ждал вечный дом.
Мне осталось зайти только в одно последнее место. Я замедлил шаг, приближаясь к детскому отделу. Это всегда было самым трудным. Вообще-то, я пришел за красками и карандашами, но у меня почти закончились фруктовые паучи (примеч. детское пюре в мягкой упаковке), которые так любил, и я потерял крышечку от своего любимого поильника. Новая соска тоже не помешала бы. Один поход в магазин всегда лучше двух, так что я заставил себя идти до конца.
Подняв подбородок, я уверенно шел по коротким проходам, пытаясь создать образ взрослого, у которого есть здесь дело. Умом понимал, что никто не наблюдает за мной, не анализирует каждое мое движение, но когда брал свой новый поильник и клал в корзинку, то не мог отделаться от ощущения, что каким-то образом все знают.
Я дотронулся до маленькой желтой соски. Вообще-то в интернете были магазины, где продавались соски большего размера, предназначенные специально для взрослых, но я постоянно их терял. Поэтому было проще купить более дешевую пустышку в магазине, пусть и детскую. Сдавшись, я кинул ее в корзину.
Я повернулся, чтобы уйти, но остановился, когда почувствовал, как чья-то рука легко коснулась моей. Я остановился и посмотрел через плечо в знакомые, потрясающие карие глаза. И, наверное, слегка вздохнул, когда он улыбнулся мне. У него были очаровательные ямочки на щеках.
— Здравствуй.
Я снова вздохнул, и на этот раз он услышал. Его улыбка стала шире, а морщинки в уголках глаз глубже. Я ничего не мог поделать. Его голос был таким мягким и глубоким с намеком на южный акцент. Уверенный. Соблазнительный. Папочкин. Есть такое слово — папочкин? Вряд ли это принесло бы мне очков в «Скрэббл», но звучало подходяще.
— Привет. — Я официально был идиотом. Даже мне было слышно, что проявилась моя маленькая сторона, так что я откашлялся и попытался заговорить снова более глубоким и взрослым голосом. — Здравствуй. Я могу чем- то помочь?
— Вообще-то, да.
Я не обратил внимания на то, что почувствовал легкое разочарование, когда он отпустил руку. Лишь сжал ручки своей корзинки вспотевшими ладонями и повернулся к нему с самым серьезным выражением лица.