Амелия отвернулась, чтобы не смущать служанку своим пристальным взглядом. Затем встала и набросила на себя халат, пока Дафна не успела рассмотреть шрамы на ее обнаженных руках. Дафну, кухарку и конюха, все ещё числящихся обслуживающим персоналом дома, Эйдан нанял незадолго до своей смерти, и те успели застать лишь несколько совсем нестрашных скандалов. Бриверивз крайне часто менял слуг, успевших увидеть или услышать лишнее. Платил ли он им за молчание, убивал ли или обходился угрозами, Амелия не знала, но искренне полагала, что муж был способен на любой из этих вариантов.
— Какая прелесть, госпожа! — Дафна всплеснула руками.
Мэл обернулась.
Лучше бы голова…
Торт. Ей принесли огромный, двухэтажный торт с масляными розочками, такими же масляными ягодками и грибочками. Содержимое коробки представляло верх безвкусицы, как и ее упаковка, однако Амелия оценила масштаб: по стоимости подобный подарок явно превышал месячное жалование всех трех слуг этого дома.
— Убери это, — велела Амелия.
— Миледи, но как же?..
— Убери, — повторила Мэл тверже. — Если есть обратный адрес, верни. Если нет, можете съесть сами, можете угостить мальчишек с улицы, но чтобы я это больше не видела.
В ее положении было бы куда мудрее немедленно, пока не пропал, продать торт и увеличить свои скудные запасы финансов. Но это означало бы принять подарок, чего Амелия делать решительно не хотела. Даже если слуги съедят этот торт сами — неважно, она к нему не притронется.
Дафна посмотрела на нее со смесью ужаса и очевидного сомнения в ее психическом здоровье. Эйдан за один такой взгляд вышвырнул бы служанку на улицу.
— Да-да, миледи. — Видимо, мысли отразились у Мэл на лице, потому как Дафна торопливо подхватила торт, который весил в половину нее самой, и поспешила к выходу.
Мэл только понадеялась, что та не рухнет со своей ношей на лестнице.
Когда дверь за служанкой захлопнулась, Амелия вернулась к туалетному столику и кончиками пальцев подняла оставленную на нем перемазанную масляным кремом открытку.
«Прекраснейшая Амелия! Позвольте выразить вам свое восхищение»…
Она не стала дочитывать и швырнула розовый прямоугольник в мусор. Брезгливо вытерла салфеткой пальцы.
Как Гидеон и предрекал: скоро двери завидной вдовы примутся брать штурмом, и за желанный титул лорда развернется нешуточная борьба, в которой сама Мэл станет лишь разменной монетой.
«Прекраснейшая». Амелия горько усмехнулась. Она никогда не была особой красавицей, теперь же, похудев ещё больше, с синяками под глазами, впалыми щеками и четко выделяющимися скулами, и вовсе представляла собой жалкое зрелище.
Видел ли ее вообще автор послания? Или же счел ее необычайно прекрасной только за родовое имя ее покойного мужа?
— Госпожа! — Быстрый стук, и в образовавшуюся щель между дверью и дверным косяком тут же просунулась немного растрепанная от быстрого бега голова Дафны. Мэл тайком выдохнула с облегчением: значит, девчонка таки преодолела ставшую скользкой без коврового покрытия лестницу. Какой черт дернул Амелию избавиться от дорожки из-за ее темно-бордового, похожего на кровь, цвета? — К вам посетитель. Попросить подождать в гостиной?
О боги. Мысли о ковре тут же вылетели из головы.
Гидеон оказался пророком или же сам все подстроил, чтобы надавить? Амелия уже не исключала ни того, ни другого.
Она глубоко вздохнула, чтобы не напугать своим раздражением ни в чем не повинную девушку, и только затем ответила, спокойно и холодно:
— Попроси убираться вон. Я никого не принимаю.
Дафна растерянно заморгала.
— Для всех посетителей меня нет. Или больна. Или скончалась, — добавила Мэл для большей ясности.
— Д-да, миледи…
— И, будь добра, передай Гансу, что в полдень мне понадобится экипаж, — продолжила Амелия мягче. — Пусть наймет к этому времени.
— Конечно, госпожа. — Девушка все ещё смотрела на нее испуганно. Должно быть, решила, что хозяйка помешалась от горя из-за смерти супруга. — Вам помочь одеться?
Мэл покачала головой.
Дафна понятливо скрылась за дверью.
* * *
Вдовье платье Амелия купила три дня назад практически на последние деньги, но эта покупка была едва ли не самой желанной и долгожданной в ее жизни. Черный цвет ей категорически не шел, делая и без того светлую кожу мертвенно бледной, синяки под глазами заметнее, а тусклые светлые волосы совершенно бесцветными. С тем большим удовольствием она распустила их, позволив упасть по спине до самой талии, лишь убрала несколько прядей у висков, прихватив их на затылке эмалевым гребнем. Никаких шпилек. Никаких высоких причесок.