— Чизкейк? — прошептала я. — Сюда, кис… кис, кис…
Мой голос дрожал. Ужас нарастал. Мне казалось, что я иду сквозь ночной кошмар.
Щелчок.
Я резко повернулась влево. Этот шаг был не моим. Я крепче сжала биту вспотевшими руками, руки дрожали, готовые нанести удар. Я вдруг почувствовала такую слабость, как будто, как бы я ни старалась, сила покинет мои руки в тот момент, когда я замахнусь. Но я должна была попытаться. Я должна была это сделать.
Мяу?
На мгновение мне показалось, что мое сердце разорвется. Услышав неуверенный тихий зов Чизкейка в темноте — живой, не от боли — я побежала на звук. Но я резко остановилась, когда заметила темную фигуру, прислонившуюся к дереву с моим котом на руках.
Леон.
Было почти слишком темно, чтобы что-то разглядеть, но когда он протянул мне моего взъерошенного кота с широко раскрытыми глазами, я была уверена, что вижу что-то темное, покрывающее его плечо и стекающее ручейками по руке.
Я крепче прижала к себе Чизкейка, задыхаясь от облегчения. Леон прерывисто дышал. В воздухе отчетливо пахло железом.
— Черт возьми, женщина, — прошипел он. — Я говорил тебе — я велел тебе — оставаться внутри.
Я сглотнула, начиная пятиться к дому. В темноте, за спиной Леона, раздался еще один звук, что-то похожее на низкое, рычащее мурлыканье.
— Возвращайся внутрь. Не смей выходить до восхода солнца.
Леон оттолкнулся от дерева, его золотистые глаза сверкали даже в темноте.
— Корица, розмарин и шалфей, если есть. Сожги это за своей дверью. Держи окна закрытыми, а свет включенным — они ненавидят свет. Не превращай себя в легкую мишень.
Я быстро кивнула. Крепко сжимая кота в одной руке и биту в другой, я побежала обратно к дому. Я порылась в своем шкафчике для специй, разбрасывая баночки с травами по столешнице, пока мне не удалось найти розмарин и молотую корицу. Трясущимися руками я высыпала их в каменную ступку и подожгла зажигалкой. Они тлели, но не поддерживали пламя. Этого должно быть достаточно. Я не понимала, какого черта я делаю.
Я поставила банку с жжеными травами у входной двери. Я закрыла все окна, включила везде свет. Взяла самый большой нож из набора на кухне и села на диван с колотящимся сердцем, пытаясь отдышаться, пока Чизкейк нервно поглядывал на дверь.
В конце концов, я услышала, как сверчки снова завели свою песню. Казалось, из воздуха исчезло напряжение, какое бы давление ни сжимало мои легкие, оно исчезло. Чизкейк свернулся калачиком на диване рядом со мной и начал чиститься, вытаскивая веточки из своей шерсти. У меня кружилась голова от усталости и тошнило от беспокойства, но если Чизкейк больше не чувствовал опасности, то я предположила, что Леон, должно быть, наконец-то прогнал монстров.
Все это было слишком опасно реально. Все эти годы я искала паранормальное, и вдруг я оказалась в самой гуще событий. Внезапно появились демоны, монстры и магические книги, и я стала свидетелем этого.
Я не просто была свидетелем этого, я становилась ближе к этому.
Закрыв глаза, я снова почувствовала язык Леона на себе. Это было настолько неправильно, что казалось правильным. Я переспала с нечеловеческим существом, монстром. Я смотрела на него с его когтями и острыми зубами, я видела кровь, размазанную по его телу, и я хотела его. Я умоляла его об этом.
Свернувшись калачиком на диване с ножом под рукой, я продолжала надеяться, что услышу, как Леон позовет меня по имени снаружи. Он был мудаком, но я чувствовала себя в большей безопасности, когда он был рядом со мной. Несмотря на то, что он сказал мне, что за защиту приходится платить, он уже защитил меня, просто так. Он даже защитил моего питомца. Мне было трудно поверить, что кто-то, готовый рискнуть получить травму, чтобы спасти животное, может быть плохим.
Но я не могла принять его сделку. Истории на протяжении всей истории предупреждали об опасности поддаться искушению демона, и продажа своей души ради защиты, несомненно, обошлась бы катастрофической ценой. Возможно, я испортила свою репутацию исследователя паранормальных явлений, но, по крайней мере, я знала, что лучше не продавать свою душу.
Во что из того, что сказал мне Леон, я должна была поверить? Он утверждал, что Боги существуют, он утверждал, что Кент Хэдли был магом, возглавлявшим какой-то культ человеческих жертвоприношений. Магия, убийства и монстры — все это скрыто в тихом, очаровательном Абелауме?