— Если ты поможешь мне ориентироваться в доме, можешь пометить меня, — тихо сказала я.
Его глаза сузились, челюсть напряглась, пока он обдумывал мое предложение.
— Мм, это очень неприличное предложение, Рэй.
Он был так близко, что я едва могла дышать — мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не обвить руками его шею и не поцеловать его снова, попробовать его на вкус.
— Я не хочу, чтобы ты находилась в этом доме.
— Мы быстро, — сказала я.
— Почему ты думаешь, что в этом доме вообще есть что-то, ради чего стоит рисковать своей жизнью?
— Ты сказал, что у Кента были магические артефакты. Если у него есть амулет, который защищает его от тебя, может быть, у него есть что-то, что защитит меня от Бога.
Его глаза сузились. Ему это не понравилось, но я не ошиблась.
— Помоги мне найти это. Потому что, если я не включена в твой План Демонической Защиты, мне нужно что-то, чтобы защитить себя.
Он не выглядел счастливым, глядя из-под своей маски, но, наконец, выражение его лица смягчилось.
— Итак, я помогу тебе найти тайник Кента и проколю эти милые маленькие соски, да? В этом и заключается сделка?
Я сглотнула, но в моем организме все еще оставалось достаточно алкоголя, чтобы говорить абсолютно уверенно, когда я сказала:
— Да. Такова сделка.
— Тогда ладно. Веди себя тихо и держись поближе.
Мы прокрались вверх по лестнице и оказались на верхнем этаже рядом с чем-то вроде дополнительной гостиной с накрытым бильярдным столом и большими белыми стульями с толстыми подушками. Хорошо, что вечеринку устроили в передней части дома. Мы бы ни за что не справились, если бы гости разошлись. Но на верхнем этаже было темно, весь свет выключен, а двери закрыты.
Явный признак того, что здесь никого не должно было быть.
Мне не терпелось открыть каждую дверь, но Леон знал, куда идет. Коридор заканчивался перекрестком, и Леон направился направо, ведя нас по другому коридору со стеклянными стенами, откуда открывался вид на темный двор. Дом был таким большим, что звуки музыки казались теперь очень далекими. Я все ждала, что в кармане зазвенит мой телефон; Инайя скоро начнет гадать, где я. Надеюсь, она достаточно отвлечена — достаточно пьяна — чтобы забыть обо мне еще ненадолго.
Коридор заканчивался серыми двойными дверями. Леон предостерегающе прижал палец ко рту, прежде чем долго и внимательно посмотреть на дверные ручки, затем в щель между дверями.
— Что ты ищешь? — прошептала я, но он снова махнул мне рукой, чтобы я замолчала. Он медленно открыл дверь, приоткрыв ее всего на дюйм, прежде чем напряжение спало с его плеч, и он распахнул ее до конца.
— Проверяю наличие защитной магии, — сказал он. — Будет реально тупо, если ты сбежишь от Бога только для того, чтобы быть мгновенно убитой за то, что прикоснулась к дверной ручке.
Осознание того, что существуют заклинания, способные убить одним прикосновением, заставило меня гораздо осторожнее пройти через проем. Спальня была просторной, с блестящими деревянными полами и большим белым ковром. Все было выдержано в однотонных тонах: от серых простыней до белых подушек, а черные занавески на дальней стеклянной стене были отдернуты.
Леон тихо закрыл за нами дверь, оглядывая комнату так, словно находиться здесь было оскорбительно для него.
— Никогда не думал, что снова вернусь сюда. Ненавижу эту комнату.
— Ты часто здесь бывал?
— Один или два раза, и этого хватило. У Кента была склонность применять наказания, пока он торчал здесь. Я полагаю, для него было расслабляющим времяпрепровождением магическим образом сломать мне несколько костей, когда я напортачил с его приказами.
Было мрачно представить, что такое роскошное помещение используется для чего-то столь зловещего. Еще труднее было представить Леона под чьим-то командованием: у него было столько власти, столько подавляющей силы, что мысль о том, что им командует простой человек, казалась нелепой.
Но даже могущественного демона можно сломить болью.
Все здесь выглядело дорогим: современная люстра из стекла и стали над головой, черный мраморный камин под массивным плоским экраном, огромная картина в позолоченной раме над кроватью. На ней была изображена женщина, стоящая посреди бушующего моря, с вытянутой рукой и кинжалом, направленным в небо. Черные щупальца обвились вокруг ее руки, словно желая схватить нож. Она выглядела так, как будто её написали в эпоху Возрождения, красиво и драматично. Но это было не оружие.