- Сайтарова уже давно труп, - ответил Тим. - Работу её сердца поддерживает бес. Как мы и думали, она стала для него постоянным жилищем. Чем-то вроде логова.
- И поэтому он не хочет, чтобы её тело начало разлагаться? - спросил врач.
- Возможно.
- А если сделать так, чтобы сердце остановилось? Это можно устроить.
- Подозреваю, что остановить его едва ли возможно, - ответил Тим. - Надо не сердце останавливать, а изгонять беса, причём изгонять по всем правилам. Это процесс сложный и может растянуться надолго. Пока же, чтобы бес не повторил своих кровавых вылазок, надо срочно заключить его в пентаграмму. За её границы он не выйдет. Мы с Андреем только что убедились в этом.
- Вадим Григорьевич! - закричали с другого конца коридора.
- Иду! - откликнулся врач и обернулся к медсестре. - Елена Сергеевна, пропустите молодых людей к Сайтаровой. Под мою ответственность.
Прощаясь, он пожал Тима за локоть.
- Чувствую, достанется мне за ваши пентаграммы, ну да ладно... Я ещё подойду!
Медсестра посторонилась, пропуская друзей в маленькую палату, где лежала только одна больная - Сайтарова.
- Вы её родственники? - недружелюбно поинтересовалась она.
- Мы практиканты из лаборатории структурной нейропатологии и психогенеза, - ответил Тим не задумавшись ни на секунду. - Нам необходимо осмотреть больную и ознакомиться с результатами наблюдений.
- А почему среди ночи?
- Днём мы не можем.
- Все записи на столе, - буркнула медсестра, явно недовольная их визитом.
Приятели получили, наконец, возможность рассмотреть таинственную больную.
Зрелище невероятно раздутого тела, которое едва прикрывали два одеяла, мало кому могло понравиться. Живот был громадным и округлым, плотными были ноги, руки и шея, зато голова оставалась худощавой и совсем небольшой. Она как будто тонула в массивной шее, упираясь нижней челюстью в жировые складки подбородка. Судя по этой голове с мелкими чертами лица, женщине было лет сорок.
- Всё толстеет, и ничего поделать не можем, - сказала медсестра. - Её уж и не надеются спасти. Ждём, когда отмучается.
Тим взял со стола тетрадь.
- Судя по состоянию головного мозга, она уже отмучилась, - заметил он, бегло просматривая записи.
В кармане у медсестры зазвонил телефон, она достала его и отошла в сторону, тихо с кем-то разговаривая.
- Вы долго здесь пробудете? - вернулась она к молодым людям. - А то мне надо выйти на десять минут.
- Да-да, конечно, - ответил Тим.
Медсестра ушла. Дверь за ней закрылась.
- Что-то мне не по себе, - признался Андрей, косясь на Сайтарову. - А вдруг бес перекинется в кого-то из нас?
- В нас ему так просто не перекинуться, - ответил Тим, откладывая тетрадь. - Не забывай, что на нас освящённые кресты и амулеты с сильными рунами. Но вот как врачи рискуют находиться рядом с этим... - Он подошел к кровати. - Это действительно непонятно...
- Счастье для них, что бес выходит не слишком часто, - заметил Андрей.
- Возможно, он набирается сил перед каждым новым выходом... Ладно, хватит рассуждать, взялись за дело, - Тим достал из кармана кусок мела. - Ты чертишь с той стороны, а я с этой.
Они ещё не замкнули вокруг кровати круг, как её пружины скрипнули. Друзья насторожились.
- Слышал? - шёпотом спросил Андрей.
Несколько секунд они вглядывались в неподвижную Сайтарову.
- Ладно, продолжаем, - Тим снова наклонился к полу. - Сейчас по-быстрому замкнём круг, потом круг замкнём в пентаграмму, а потом пентаграмму замкнём во второй круг. Пентаграмма в двойном круге - это надёжнее, чем просто пентаграмма...
Пока они чертили, пружины ещё несколько раз скрипнули. Тело, однако, по-прежнему не подавало признаков жизни.
В углах и на сторонах пентаграммы Тим начертил кабалистические знаки.
- Пожалуй, всё, - он вытер платком перепачканные мелом пальцы. - Теперь начнём читку. Может, нам повезёт и бес сразу уберётся...
Он выглянул из палаты, убедился, что никого поблизости нет, и плотнее прикрыл дверь.
- Смотри, - Андрей показал на экран прибора, соединённого проводами с Сайтаровой. - Сердце забилось чаще!
Тим усмехнулся.
- Чует нечисть, что сейчас ей придётся несладко...
Он достал из сумки посеребрённый крест с выбитым на нём распятием и укрепил его в изголовье кровати, затем встал в её изножьи и раскрыл потрёпанный молитвенник.
Текст на церковно-славянском языке он читал быстро и внятно - сказывалась выучка, полученная в семинарии. Тим проучился в ней полтора года, причём, по мнению всех, проучился блестяще, но был отчислен за повышенный интерес к магии и оккультизму, в основе которых, по мнению семинарских профессоров, лежали сношения с дьяволом.
В палате звучал его монотонный голос. Андрей стоял рядом, не сводя глаз с Сайтаровой и иногда взглядывая на пульсирующую линию на экране. Прибор отмечал частые и сильные удары сердца.