— Да, конечно. Сегодня я целый день работаю дома. Нужно сверить расчёты и контрольные показатели по моему препарату.
После этого мы отправились на перевязку и по её завершении я решилась задать вопрос, который беспокоил меня во время завтрака, ведь во время него нельзя говорить. Но сейчас так и быть, удовлетворю любопытство.
— А ваш брат? Как я поняла, строгий распорядок дня для всех, только не для него?
— Увы, — убирая медицинские принадлежности обратно в шкафчик, подтвердил Арендт, — мне трудно воздействовать на Лорана. Он словно сам по себе. Когда-то мы даже конфликтовали по этому поводу, столько копий было сломано. Но в данный момент я выбрал тактику нейтралитета: каждый живёт собственной жизнью и старается не портить её другому.
Я понимающе кивнула и отправилась по своим делам. Взяв накидку и виски, я забежала в конюшню и застала Шарля за кормлением его подопечных.
— Доброе утро, — почти пропела я. — Пожалуйста, отвезите меня ещё раз на кладбище.
Стоило видеть его удивлённые глаза. Судя по выражению лица старика, мои действия не поддавались никакому объяснению.
— То, старое, заброшенное, — на всякий случай уточнила я, предугадывая его возможный вопрос.
— Ну хорошо, — тем не менее невозмутимо буркнул он. — Сейчас подготовлю лошадей.
Выйдя наружу, я улыбнулась ясному солнышку, начинающему освещать землю. И погода сегодня прекрасная. Какой контраст по сравнению со вчерашним мрачным днём!
Кучер довольно быстро снарядил экипаж и через пятнадцать минут мы уже приехали к месту назначения. Я схватила мешок с бутылкой и отправилась в сторожку. Она оказалась не заперта и, постучав, я смело вошла внутрь.
Конечно, сторож ещё спал. Причём довольно крепко. В хибарке стоял плотный запах пота, буквально резавший глаза, и меня словно ветром вынесло наружу.
Я решила пока сходить на могилу тёзки — вдруг мне ещё что послышится. Но когда я замерла перед захоронением, ничего не произошло. Растерянно поозиравшись вокруг, я вернулась назад в сторожку.
Преодолев брезгливость, я осторожно толкнула мужичка в спину и окликнула:
— Эй! Просыпайтесь.
В ответ он отвернулся от меня к стене и захрапел ещё громче. Я оглянулась и с грустью осмотрела комнату, но, похоже, здесь отсутствовала обычная вода, которой можно было бы окатить этого пьянчугу. Единственная стоящая на покосившемся столе бутылка содержала остатки, согласно этикетке, дешёвого джина.
— Вставайте же! — более громко крикнула я и затормошила мужчину.
Наконец, он снова повернулся, поднял веки и уставился на меня. Сторож с трудом вспомнил, зачем я пришла, и начал медленно подниматься.
— Как мы и договаривались, я принесла вам виски, а вы обещали рассказать мне про Изабеллу Конрой.
Упоминание об алкогольном напитке взбодрило мужичка. Он встрепенулся, и тут я заметила, что сторож спал в той же одежде, что и ходил днём. Впрочем, не мудрено — в его хибарке было довольно прохладно, а маленькая печка практически не производила тепла.
— Виски, — повторил он зацепившее его слово.
— Да-да, — нетерпеливо подтвердила я. — Давайте, поднимайтесь.
Мужичок медленно встал и, приглаживая жидкие волосы и бородку, без умысла дыхнул в мою сторону перегаром. Я инстинктивно отпрянула в другой конец халупы. Сторож доковылял до стола и, запрокинув голову, выпил остаток джина.
— Где виски-то? — приободрившись и оглядываясь, поинтересовался он.
Нехотя я вытащила бутылку из мешка и передала ему. Сторож с сомнением стал разглядывать её:
— Что за хрень такая? Точно виски?
— Точно. Это самый лучший сорт в Валлории, «Плэмберс», — я повторила фразу доктора.
— Никогда не слышал о таком, — с подозрением заявил он.
«Неудивительно», — подумала я, а вслух сказала:
— Теперь ваша очередь.
— Подожди, — мужчина и, открутив крышку пальцами с грязными ногтями, прищуриваясь, нюхал содержимое. — Ещё надо распробовать, что ты притащила. Не похоже на виски.
Моё сердце похолодело. Ведь этот нищеброд (о, я даже употребила новое слово из лексикона Лорана) никогда не пробовал изысканных напитков. Что, если такой вкус придётся ему не по нраву? Поди убеди его, что я принесла нечто особенное. Он, небось, и читать не умеет…
Тем временем, недолго думая, сторож осторожно плеснул глоток в рот. Замерев и не дыша, я следила за его реакцией.
— Ну что? — с участием поинтересовалась я, так как на лице мужчины не появилось никакой экспрессии.
— Непонятно, — заявил мой собеседник и подрагивающими руками вертел и разглядывал бутыль.