— Вдвоём ждать веселее, — заключила девушка. — Кстати, я — Матильда, для друзей — Тильда или Тилли. А тебя как звать?
— Изабелла. Артистка бродячего «Театра Конрой», — представилась я. — Но моя семья тут проездом, мы в гостях у доктора. Я не принимаю участие в…
Тут я запнулась, потому что не знала, как назвать этот процесс. К тому же, то, что мне раньше рассказывал Арендт и то, что сейчас Тильда, не сходилось. Может, доктор параллельно работал над двумя исследованиями?
— Жаль, — сказала девушка, — мы бы с тобой подружились. Я вообще-то тоже натура творческая. И, кажется, могла бы стать актрисой, как ты думаешь?
— Вполне, — подтвердила я, вспоминая, что за жизнь мне встречалось много никудышных актёров.
Однако в Тильде я видела яркую, живую, непосредственную личность, и, кажется, она способна петь и выступать на сцене. Учитывая её тщательно подобранный внешний вид, у неё появились бы толпы поклонников. А это немаловажный фактор в нашей профессии. Предложить ей выступать в нашей труппе вместо Ребекки, тем более раз она хочет уехать из Лесного города? Но я не успела высказать свою идею вслух.
— Ах, собака, пожалуйста, не трогай меня, — запищала девушка, в очередной раз отталкивая Берти, который давно хотел положить лапы к ней на колени, дабы познакомиться поближе. — Да, ты — красавец, не спорю, но собаки — не моя стихия.
— Что здесь происходит? — я чуть ли не подпрыгнула от неожиданности, услышав за спиной строгий голос хозяина дома.
— Господин Арендт? — вкрадчивым голосом спросила Тильда, обернувшись.
— Да, — сурово ответил мужчина и подошёл к нам. — С кем имею честь?
Гостья привстала:
— Я — Матильда Суонсон. Мы с вами договаривались о встрече на сегодня.
— Ах, да, — доктор стукнул себя по голове. — Какая я шляпа! Знаете, с моими испытаниями вообще теряешь чувство времени и реальности.
С этими словами он взял девушку под руку и повёл в свой кабинет. Да, подслушивать нехорошо, но ничего не могла с собой поделать — любопытство взяло верх над воспитанностью. На цыпочках я осторожно подошла к той комнате и стала прислушиваться. Тщетно. Стены были толстыми, дверь плотно прилегала к проёму, и в коридор не доносилось ни единого звука.
С грустью я нехотя вернулась обратно в гостиную. Конечно, мне надо было ехать к родителям, но так подмывало узнать, что же за дела у доктора с Тильдой. Я не сомневалась, что, когда их разговор закончится, нам удастся переговорить пару слов. Поэтому стоит лишь дождаться этого момента.
Не прошло и десяти минут, как они возвратились. Причём оба пребывали в хорошем настроении. Следом за ними шёл растерянный Поль.
— Вот увидите, всё пройдёт замечательно, — уверил мужчина, помогая девушке с верхней одеждой.
— Не сомневаюсь. Тогда, значит, буду ждать от вас весточки, — она в ответ одарила его широкой улыбкой.
Не успела я опомниться, как Арендт увёл гостью к выходу, я даже не успела попрощаться с новой знакомой. Сделал ли он это намеренно или так получилось случайно? Когда через мгновение хозяин дома вернулся, я набралась храбрости и осмелилась задать вопрос:
— Мы немного пообщались с Тильдой, и она сказала, что будет…
Тут я запнулась. Хотелось произнести «подопытным кроликом», но формулировка была не очень корректной, хотя и верной по сути. Доктор же молчал, выжидающе глядя на меня.
— … испытывать ваш препарат? — наконец, подобрала слово я.
— Да, так точно, — коротко ответил он и уже собрался идти дальше по своим делам.
— Я думала, тот предназначается солдатам, — почти в спину ему высказалась я.
Мужчина полуобернулся и сделал попытку улыбнуться:
— Препарат должен быть универсальным, и пока рано рисковать военными.
— По словам Матильды, это успокоительно средство, а вы вроде говорили о…
Не успела я закончить, как доктор подошёл ко мне и мягко взял за плечи. Его спокойное лицо выражало радость и уверенность.
— Не вижу поводов для беспокойства. Правда, Изабелла, не забивай голову ненужными деталями. Ты должна думать о труппе и о выздоровлении, а не о моих рабочих проектах.
Арендт улыбнулся и ушёл к себе в кабинет вместе с Полем. Только почему-то я не поверила ему. Мой небольшой жизненный опыт подсказывал, что часто, когда взрослые говорят, что тут не о чем беспокоиться, беспокоиться как раз есть о чём.
IX