— Ыыыыыы…
Испугавшись, я рефлексивно отодвинулась от него вглубь кухни. Тогда он махнул рукой и, уходя, закрыл за собой дверь.
Наконец-то я перевела дух. Что это было? Неужто инвалид хотел мне помочь и пришёл, чтобы зажечь свет, а я испугалась его как последняя трусиха? Впрочем, я решила себя сильно не корить: совсем недавно меня также преследовали в Туманном городе, подобное не скоро забудется.
Я нашла кувшин с водой и поднесла тот поближе к светильникам, затем стала развязывать бинт. Он был наложен довольно туго, и мне пришлось воспользоваться ножом, чтобы разрезать его. Только потом до меня дошло, что теперь я не смогу сделать из бинта новую повязку. Вот проклятье!
Из-за обнажившейся раны я расстроилась ещё больше. Зрелище было не самое приятное. Да и запах тоже. Неужели она никогда не заживёт, и я навсегда останусь с этими ужасными последствиями недавнего пожара?
Найденную на столе чистую тряпочку я промокнула водой и провела по ране. Наступило незначительное облегчение. Я попробовала снова соединить бинты, но моя попытка провалилась, поэтому пришлось просто прикрыть ожог салфеткой. Прижимая её, я задула один светильник, второй взяла с собой и быстро-быстро вернулась в нашу комнату. Перед входом я потушила свет, осторожно вошла внутрь и сразу закрыла дверь на замок.
Родители по-прежнему спали. Мне же сон не шёл ни в какую. Я уже и пробовала считать до тысячи, и уровнять дыхание, но нет, ничего не помогало. Да ещё эта дурацкая салфетка не держалась и отвалилась! Так я и маялась до шести утра, когда потихоньку начало светать за окном.
— Ты куда? — зевая, шёпотом спросила Розамунда, заметившая, что я одеваюсь.
— Вернусь к Арендту. Рука ужасно болит, — сказала я, поцеловала её на прощанье и выбежала прочь.
На улице меня встретил холодный ветерок со снегом. Поначалу по пути я не встретила ни одной живой души. Хотя после ночного происшествия мне уже было всё равно. С максимальной скоростью я направлялась к дому доктора, несмотря на то, что снежные сугробы не позволяли идти так быстро, как обычно.
Потихоньку маленький городок оживал — навстречу попадались повозки фермеров, рабочие шли в цеха, открывали ставни лавочники… Я же пробегала мимо всех голодная, не выспавшаяся и измученная болью. Сейчас особняк Драйзера представлялся волшебным местом, где я смогу избавиться от своих напастей разом.
Когда я постучала в дверь, Ханна в наспех наброшенном халате впустила меня внутрь (к тому моменту я уже знала, как отпирается снаружи дверь калитки). Она удивилась, однако не произнесла ни слова. Я бросила ей «Здравствуйте, спасибо», проходя через гостиную ухватила печенье из вазочки и побежала в отведённую мне комнату. Сбросив накидку, я тут же плюхнулась в мягкую кровать и уснула, забыв про всё.
А затем очнулась от того, что Арендт легонько дотронулся до меня. Его строгое лицо не предвещало ничего хорошего.
— Прости, я стучал, но, очевидно, ты очень крепко спала, — сказал он жёстким голосом.
— Да, наверное, — пробормотала я, с трудом продрав глаза.
Доктор взял стул и сел напротив:
— Что случилось? Почему вчера ты ушла и никого не предупредила? Мы не знали, что думать, где тебя искать.
Так я и предчувствовала, что без нотаций не обойдётся. Пришлось оправдываться:
— Когда я отправилась к родителям, то надеялась, что успею вернуться к ужину. Но мы долго репетировали, а потом…
Арендт вопросительно смотрел на меня, нахмурив лоб. Ох, не к добру этот взгляд!
— ….потом как-то уже было поздно. Я подумала, вы догадаетесь, где я.
Мужчина встал и поправил жилет:
— Конечно, мне пришлось навести справки и убедиться, что ты в санаториуме. Но пока живёшь здесь, ты находишься под моей ответственностью. Поэтому будь добра, предупреждай меня или Ханну о том, что отлучаешься с ночёвкой. Если это обременительно или ты предпочитаешь быть с родителями, то не смею тебя удерживать.
Суровые слова хозяина дома сильно расстроили меня. К тому же, мне стало стыдно за свой проступок. Только сейчас я осознала, что он переживал из-за моего внезапного отсутствия.
— Простите, — пролепетала я, — такого больше не повторится.
— Очень на это надеюсь, — чеканно произнёс доктор и уже было хотел уходить, как обратил внимание на мою открытую кисть. — Что случилось?
— Она жутко чесалась, мне пришлось промыть её, — нехотя промямлила я.
— Чем? — неподдельно ужаснулся Арендт. — Обычной водой?
— Ну да, — пожала плечами я. — Взяла из кувшина на кухне санаториума.