Арендт быстро пробежал по всем листам до конца, задержался на последнем, вернулся немного вперёд, а потом и вовсе захлопнул подшивку. Его лицо всё это время оставалось непроницаемым.
— И? — нетерпеливо спросила я.
— Что ж, — усмехнулся он. — До восемнадцати лет у неё не было никаких серьёзных отклонений или заболеваний. По крайней мере, она не обращалась за помощью именно в нашу больницу. А за два дня до смерти я действительно осматривал её. Изабелла жаловалась на упадок сил, головные боли, потерю сознания. При осмотре я не смог сразу выявить причину недомогания, но отметил повышенную температуру тела и высыпания на коже. Велел ей сдать стандартные в таких случаях анализы и прийти ещё раз, а пока выписал жаропонижающее средство. Это был её последний визит. Потом уже пришла справка от судебно-медицинского эксперта о смерти в результате отравления неизвестным веществом, и карточку пациентки убрали сюда, в архив.
— То есть, вы не назначали ей никакого лечения? — уточнила я.
— Лечения, как такового, не успел назначить, — уклончиво ответил доктор. — Всего лишь рекомендовал ей снижающее вышеуказанные симптомы средство из аптеки Кирхарда. Старина Кирхард — самый лучший фармацевт на моей памяти, хотя уже тогда ему перевалило за девяносто лет. Но он до самой смерти сохранял ясный мозг, и я ни капли не сомневаюсь, что аптекарь приготовил в точности ту смесь, которая требовалась. В его распоряжении находилась великолепная коллекция лечебных трав!
— Он умер? — на всякий случай спросила я.
— Да, около десяти лет назад. Аптека без него захирела и закрылась. Наследников у Кирхарда не имелось, а единственный подмастерье Гийом уже тогда был не здоров, так что продолжить дело никто не мог. Ты ведь встречала Гийома?
— Это тот калека у вас в санаториуме? — наморщив лоб, вспомнила я. — Но почему вы приютили его?
— Из жалости, — сказал доктор. — Я помнил его пылким юношей, целеустремлённым, он интересовался фармацией. Думаю, Гийом сделал бы карьеру на этом поприще. Только тогда, на фоне смерти наставника у юноши началось шизоидное расстройство личности, которое повлияло на него и умственно, и физически. Он жил один, не обращался за помощью и поэтому, когда мы обнаружили бедолагу в нынешнем состоянии, было уже поздно что-то предпринимать. Но, несмотря на отталкивающий вид, бедолага не опасен для окружающих. Наоборот, Гийом сам попросил любую работу. Я устроил его под свою ответственность в больницу, а потом он перешёл вместе со мной в санаториум. Если бы остался — там бы его без меня заклевали. Кстати, очень удобно иметь под рукой такого человека, кто занимается грязным, неблагодарным трудом и не хочет получать оплату.
— И ему нельзя помочь? — робко поинтересовалась я.
— Увы, нет, — покачал головой Арендт. — Он даже в редкие минуты осознанности слышать не желает о лечении. Сразу же мычит и уходит прочь.
С последними словами мужчина было собрался положить подшивку обратно в папку. Мне показалось или он не хотел давать её в руки?
— Могу я взглянуть? — стараясь звучать твёрдо, попросила я.
— Можешь, — спокойно согласился доктор и вручил мне документы.
Я просмотрела записи, но так ничего и не смогла в них разобрать — в тех местах, где чернила ещё не выцвели, был написан непонятный текст. Стараясь не подавать обескураженного вида, я вернула подшивку.
Мы вышли из архива, мужчина закрыл дверь и вернул ключи. Затем покинули больницу и сели в карету.
— Тоже поедешь в санаториум? — уточнил Арендт.
В задумчивости я лишь кивнула, так как мыслями была далеко. Но что теперь? Может, я что-то упустила? От какой же детали должна отходить ниточка дальше, чтобы я продолжила поиски?
Казалось бы, вот она прямая связь: отравлением лекарством, ведь смерть наступила после того, как она развела водой два из десяти порошков. Нужно ли было старику аптекарю умертвлять юную девушку? Вроде, он обладал благопристойной репутацией. Тут я вспомнила Фернана, безукоризненного чиновника Туманного города, который на самом деле оказался замешан в тёмных делишках. С другой стороны, Кирхард давно мёртв и найти его среди живых я никак не могла. Правда, не идти же теперь и на его могилу?!
А вдруг он поручил изготовить лекарство своему помощнику Гийому, и тот ошибся? Ведь он являлся тогда пятнадцатилетним мальчишкой, юным и неопытным? Я задала доктору этот вопрос.