— Они еще в долине и ты можешь увидеть их, Сэм, если хочешь. Теперь, когда реактор включен, я запустила трансляцию со всех камер долины и прилегающих земель.
Я ничего не понял и сказал:
— Могу увидеть? Сейчас? А как?
Окна ожили все разом и вдруг вместо мертвых мураков на них замелькали пейзажи, только не пейзажи чуждых земель, как в тот день, когда я пришел в башню впервые, а другие, близкие и понятные. Я увидел Мару, ее левый берег, рощицы, поля. Картинки не двигались, они жили, я видел, как колышется трава, как птицы перелетают с ветки на ветку и шуршат неисчислимые кролики.
А потом я увидел Самдея. Хмуро глядя вперед, он брел впереди процессии охотников, замыкал шествие Йона, как всегда, только Космина с ними не было, его тело осталось здесь, в могиле.
Они спешили и я сразу понял куда они так спешат — в Галаш, спасти своих от истребления. Это было совершенно ясно.
— А Элли? Где она? — спросил я.
Снова полетели пейзажи Пустоши, а потом я увидел и её. Девушка опередила Самдея на хороший переход! Да, Эли всегда была такой: упорной, и шустрой, и готовой на все, если уж ей чего надо. Ну вот, обогнала, бодро умчалась. Наверное, к своим. Но что она делает сейчас?
Я некоторое время наблюдал за её странным занятием: Элли развешивала на деревьях нити и что-то шептала под нос. Нити колыхались на ветру, как паутина. А ещё я заметил узор у нее на лице, нанесенный углем. Элли вообще очень изменилась за эти дни: во-первых раскрасила лицо, во-вторых обстригла волосы.
— Что это с ней? — спросил я у себя самого.
— Что ты имеешь ввиду, Сэм? — осведомилась Архитектор.
— Зачем она отстригла волосы? Почему покрасила лицо? И что она делает?
— Все совершенно ясно: она соблюдает традиции своего рода. Волосы она принесла в жертву во имя будущих побед, узор призван усилить боевую магию, а делает она ловушку.
— Ловушку?
— Ей нужна жертва. Для этого волосы она соединила между собой, развесила их на деревьях и теперь они должны обагриться кровью. Это совершенно типичный ритуал эльфов.
— Чьей кровью? — переспросил я.
— Человеческой, конечно, или твоей. Кровью того, кто первый набредет на её ловушку. Чтобы усилить боевую магию и нанести ущерб врагам.
— Она ведь понимает… Самдей. И… другие. Они будут ближе и… может быть… это буду я!
— Интересы её народа для неё превыше всего. Её дядя погиб и теперь она займет его место. Она поведет его войско на Галаш, если ты не остановишь её.
— Через сколько Самдей окажется в её ловушке? — спросил я, лихорадочно обдумывая ситуацию.
— Если не изменит скорость, через одни сутки, — последовал ответ.
— Не изменит. Он спешит. Спешит в Галаш. Есть ли способ опередить его?
Она ответила:
— Безусловно есть. Но ты окажешься в опасности, рядом с ловушкой. Она имеет некий радиус действия и боюсь, уже ночью отряд Самдея окажется в зоне поражения, а попытавшись спасти их лично, ты окажешься там же и Эли, которую ты защищал тут прекрасно знает это. Вот почему мы хотели убить её сразу — ради помощи и защиты тебя самого.
— Есть ли способ обойти, способ… — захлебнулся я.
— Возможно. Но разве ты хочешь рискнуть собой и принести себя в жертву ради горстки людей?
Я смотрел, как Элли развешивает волосы на деревьях, сосредоточенно карабкаясь наверх и юбка у нее подвязана между ног на манер штанов, а на лице ни капли сомнения и сожаления. Я сказал:
— Я готов рискнуть и спасти важных членов галашского общества ради обретения друзей в человеческом городе, а вот её саму… её я готов принести в жертву.