— Ну что ж, езжай, — холодно кивнула Аня и, круто повернувшись, пошла в дом.
Николай догнал ее, хотел было обнять, но Аня отшатнулась.
— Нет уж, давай не будем!
Он поднялся к дедуле проститься. Дедуля работал, обложенный книгами, не удивился, хлопнул по плечу:
— Правильно, валяй!
Не стали его задерживать и женщины — для них слово «надо» было законом. И лишь Димка вдруг повис на его шее и разревелся в голос — пришлось вмешиваться бабуле: отцепила мальчонку, пообещала пирожное — Димка утешился, отстал. Путь был открыт, и Николай поехал со смешанным чувством вины, горечи, сожаления, но и — свободы.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
1
— Катюша, подожди, надо бы поговорить…
— О чем, папа?
— Сядь, на бегу как-то нехорошо…
— Села…
— Ну вот… Посидим, помолчим, друг на друга поглядим. Такая редкость, да? Или торопишься?
— Нет, нет, никуда не тороплюсь.
— А на болото? Или сегодня выходной?
— Николай в городе. Олег спит, они с Вадимом в ночь были, но Вадим уже уехал, у него отпуск…
— Ясно… Катюша, вчера пришел вызов, на областной семинар, выезжать после обеда. Иван Емельянович дает машину до райцентра, а там — райкомовским автобусом. Хочу, чтобы ты поехала со мной. Что?
— Нет, нет, ничего, папа…
— Документы в институт собрала? Наверное, уже пора… Кстати, не забудь справку о работе за прошлый год. Все-таки лето трудилась телятницей — в сельскохозяйственном должны учесть.
— Папочка, пожалуйста, не сердись, но я не хочу в сельскохозяйственный.
— Что? Как ты сказала?
— Ну понимаешь, за это время многое изменилось…
— Что изменилось, Катя?! Ты что, передумала?
— Передумала… Хочу в политехнический…
— В политехнический?! И на какой факультет?
— На физический…
— Вот как! И чем же потом намерена заниматься?
— Физикой…
— Физикой! Катюша, милая моя девочка! О, господи! Какой из тебя физик! Ты наша, деревенская, с каждой травинкой дружишь, все живое к тебе тянется. Ничего не имею против физики, наверное, интересно быть и физиком, но пойми, Катюша, это же редкий случай, когда у человека к чему-то призвание. Большинство мыкается по свету, сами не знают, зачем родились. А ты — у тебя же призвание! Ты просто создана для деревни, для живого — выращивать, холить, обихаживать. У тебя руки волшебные, Катюша! Поверь, не потому желаю привязать тебя к деревне, что сам тут, нет, не-потому, дочка. Я и один могу, ты знаешь…
— Папа!
— Подожди, дай сказать… Пока человек молод, ему кажется, что главное в жизни — любовь, но потом, когда наберется опыту, понимает, главное все же — работа. И вот тут, если он точно выбрал профессию, по душе, он счастлив, ну, скажем проще — доволен, а если не по душе — мается, страдает, хотел бы убежать, да, как говорится, грехи не пускают…
— Папа!
— Подожди. Ты ведь знаешь, как я любил маму, но еще больше я люблю работу, поля, небо, это вечное чудо — хлеб. Мама ревновала к работе, не могла понять, как можно так работать, мы были разные люди. Она ушла. Не осуждаю ее, пусть будет счастлива. Но, доченька, что бы я значил без работы?! Где бы взял силы пережить удар? А было больно, очень больно, ты видела. Я впервые говорю об этом, хочу, чтобы ты еще раз подумала, прежде чем сделать выбор. Не торопись, подумай. Обещаешь?.. Молчишь… Я понимаю. Кажется, понимаю…
— Что ты понимаешь?
— Ну что… Наверное, тут не только физика виновата, но и физик…
— Он — хороший, папа, очень хороший!
— А я что, говорю «плохой»? Хороший! Но вы — разные. Очень разные, Катюша. Ты и сама поймешь, но не сейчас. Сейчас, я понимаю, трудно тебе…
— Мне хорошо, папа! Ой, извини…
— А как же Олег? Ты же с ним дружишь. Вот с ним у тебя больше общего. А, Катюша?
— Олег славный, добрый, но… Не знаю, папочка, ничего не знаю!
— Ну, хорошо, по дороге еще поговорим. Собираешься? Поедешь?
— Да, да. Только, папа, пожалуйста, дай подумать, не настаивай. Сама хочу понять, разобраться, ладно?
— Конечно, сама. Единственное, о чем прошу, не торопись. У Николая семья, ребенок, совсем другая жизнь. Он весь нацелен в науку, парень он с гонором, высокого о себе мнения. Кто ты рядом с ним? Не обижайся, надо трезво смотреть на вещи. Игрушка, забава? Грубо, но так! Думаешь, бросит жену ради тебя? Уверен, что нет. Но если даже и бросит? Ты-то сама как к этому отнесешься? Одобришь? Свои действия… Одобришь того залетного красавчика, что увел нашу мамку? Вот в чем дело, доченька… Понимаешь?
— Д-да, кажется…
— Понимаешь, как это плохо?