Но для того, чтобы вырваться из этого состояния мне оказалось достаточно моих мизерных сил.
Я всегда хотела быть любимой. Знаю! Это звучит смешно, ведь все мы хотим быть любимыми, счастливыми, желанными…
И я была… Пока он не ушел…
Хотя, что уж врать себе. Я всё равно чувствовала, что это не навсегда, и этому придет конец.
Вы знаете, вот именно в этот момент, в моих ушах звучит красивая арабская музыка, а ветер играет с моими волосами. Он нежно касается моего лица, даря вечернюю прохладу после жаркого дня. В этой точке мира всегда жарко.
Здесь гибнут люди, они болеют и бедны. Они живут в деревянных хибарах, а воду пьют из болотного ручья, что протекает у посёлка.
Только увидев подобное, я смогла осознать, что родилась счастливой. Я не видела голода, не жила за гранью бедности, не болела так, как болеют эти люди!
Мы не ценим то, что имеем! И это правда.
Посёлок почти на границе Монголии, а такое ощущение, что это край мира. Время здесь словно застыло. Тут нет интернета, нет телевидения, нет сотовых. Иногда нет хлеба и чистой воды. Видимо это важнее, чем то, что я не могу позвонить подругам или сделать селфи на фоне пустыни, обрамлённой горами. Мёртвая земля и степи… Бескрайние сухие степи.
Могла ли я помыслить, что однажды окажусь здесь и покину уютный маленький городок в Украине? Уеду из страны, где люди сетуют о повышении цен на коммуналку, а сами ездят на иномарках из-за бугра?
Цинично и смешно… Но понять это можно лишь увидев то, что вижу перед собой я.
Иногда мне страшно. Я боюсь того, куда в следующий раз меня забросит судьба, и что мне придётся увидеть ещё?
Но, ощущение свободы, даже в таких условиях пьянит! Я рада что могу помочь людям, что вижу то, что сокрыто от глаз других.
Я рада, что так и не нашла себе место, но зато обрела себя!
— Милаш? Ты так и не рассказала нам, как попала в пятую группу?
Стоял сентябрь, и наша миссия в монгольских степях была завершена. Сейчас мы собирали вещи и лагерь, чтобы уже на рассвете вылететь в другое место.
Джимми, который жил с нами в одной палатке, был неприметным юношей. Конопатый и грузный парень, служил в миротворческих войсках США. Собственно потому и ночевал с нами — для защиты. Ведь нас могли запросто похитить, чтобы продать на чёрном рынке.
Я улыбнулась Джиму и села на топчан. Шершавая простынь пощекотала ладони, и я задумалась.
— Не знаю. Просто направили сюда, и я полетела.
И действительно… Я же никогда не задумывалась о том, куда меня перекидывают. Никогда не спрашивала о маршруте, а просто летела. Как может выбирать обычная медсестра? Ещё и самоучка, которая только курсы закончила?
— Ты же понимаешь, что это самый скверный выбор?
Джим улыбнулся и поправил амуницию, на которой висел автомат. Парень сел на противоположный топчан и присмотрелся ко мне.
— Мила, ты красивая женщина. Умная и воспитанная. Почему ты мотаешься по миру, вместо того, чтобы найти себе мужчину и выйти замуж?
Я рассмеялась и вдруг притихла. В глаза брызнули предательские слёзы, и приятное послевкусие комплимента омрачила горечь и тоска.
Я всё ещё помнила его. Помнила его руки на моей коже, вкус его губ и запах его тела.
— Я… Господи! Ради всего святого, прости!
Он увидел, как предательская слеза, сквозь улыбку покатилась по щеке и упала на мою ладонь.
— Всё хорошо. Не стоит извиняться!
Парень замялся, и быстро присев у моих ног, взял мои руки в свои.
— Я и правда не подумал! Просто…
— он опустил в нерешительности голову, а потом встряхнув плечами, видимо собрался с силами.
— Ты нравишься мне, Мила! Очень! И…
Я сжала его руку и он остановился.
— Нет, Джим! Я не могу дать тебе того что ты хочешь. Не смогу больше никогда!
Парень, словно пришибленный смотрел в мои глаза, и осознав, что это не попытка пококетничать или вызвать жалость, медленно поднялся.
— Спасибо за честность, Мила.
С того дня прошла неделя. Джима перевели в штаб в Афганистане, и дальше он с нами не полетел. Я догадывалась, что перевели его не просто так. Наверняка, он сам попросил об этом.
Тем временем я опять дышала. Но на этот раз это не был сухой воздух пустыни. Это были влажные джунгли и дикая природа.
— Милка! Стой!
Я обернулась и словила взволнованный взгляд своей подруги. Катя в отличие от Джима, и половины миссии американцев, была болгаркой.
Красивая девушка, статная брюнетка со смуглой кожей и пронзительными карими глазами. Она была хирургом, и то что делали её руки, можно было назвать лишь подарком небес.