Вопреки ожиданиям, здесь не оказалось панелек с указанием номеров витков — только одинокий квадратик на стене. Путь в один конец? Но зачем тогда кабина? С тем же успехом дверь могла распахнуться в бездну. Скорее всего, лифт соединял только два помещения. Тогда все правильно: больше одного квадратика и не требовалось. Если ты внизу, то поедешь вверх, если вверху — то вниз. Но все же перед тем, как отправиться в неизвестность, Акони вынул Священный лист, нарисовал знак лифта, написал пояснение и положил около стены. Затем достал из мешка трофейную иглу и осторожно, чтобы не поцарапаться о ядовитое острие, затолкнул ее внутрь свитка. Достаточно тяжелая, она не даст листу откатиться, а если Лист схватит лапой демон, то пусть уколется и умрет.
Едва Охотник коснулся квадрата на стенке, как двери бесшумно сошлись и кабина поехала вниз. И все же вниз, ближе к Дну, а не вверх — к Земле, как в тайне надеялся Акони.
* * *
Как следует отоспавшись, Виктор подхватил рюкзак и отправился к зонду, благо тот был в ремонтном доке и никакого скафандра для такого дела не требовалось. Инспектор вошел, точнее, вплыл в дверь, держась за скобы, ибо искусственная гравитация здесь была отключена.
Зонд занимал едва ли не весь объем помещения, изначально предназначавшегося для ремонта одновременно четырех строительных ботов. Выглядел аппарат весьма внушительно: он состоял из соединенных между собой трех больших шаров. Понятно, что места в ангаре хватало только для него. И это при том, что сама жесткая оболочка дирижабля ждала стыковки на орбите. Энергомодуль и т-двигатель, соединенные между собой и с шаром кабины, образовывали равносторонний треугольник. В центре располагался массивный стыковочный узел с насосами и мощным энергопроводом для т-стабилизатора. При столь впечатляющих габаритах, гондола казалась легкой и изящной. И, вообще говоря, не очень надежной. Наверное, такую иллюзию создавали соединительные фермы.
Легко оттолкнувшись от стены, Виктор подплыл к зонду. Вблизи конструкция уже не казалась такой уж ажурной. Даже навскидку тут имелся приличный запас прочности. Ловко перебирая руками, Виктор добрался до открытого люка кабины и заглянул внутрь. Место пилота казалось точно таким же, как и в шаре-симуляторе. Даже выполненные от руки надписи были похожи, только здесь они выглядели аккуратней. Ну и блоки на стенах не бутафорские, конечно.
Виктор два раза, как когда-то делал на симуляторе, качнул вперед спинку кресла. Оно послушно разъехалось, открывая место для вещей. Инспектор «уселся» в проеме, достал из рюкзака ботинки и осторожно, не делая резких движений, надел их. Кроссовки, после секундного колебания, решил-таки взять с собой. Лучше иметь с собой запасную пару обуви, чем шлепать босиком, если вдруг что-то случится с основной.
Кроссовки пришлось укладывать сразу парой: по одной они норовили выплыть. Закрыв наконец обувь в рюкзаке, Виктор уложил поклажу в «багажник». Снова два наклона спинки — и кресло обрело изначальный вид. Вот и все, в принципе. Теперь Виктор был готов отправиться в путь хоть прямо сейчас, но торопиться в таком деле нехорошо: легко упустить что-нибудь важное. Да и кое-что еще надо подсобрать в дорогу, чего с Земли тащить не имело смысла.
Покинув док, Виктор отправился в подсобку, где большую часть пространства занимали вещи группы БР. Пожалуй, здесь барахла было ничуть не меньше, чем в оружейке. Правда, большая часть вещей промаркирована и подогнана под конкретных людей группы, но Виктору ничего такого и не требовалось.
Перво-наперво он достал из аварийного ящика упаковку «пластыря». Без него в полет не уходит ни один корабль. «Пластырь» — тонкий самоклеящийся полимер, годится не только для заделки небольших пробоин в корпусе, например, космического корабля. С его помощью можно было, скажем, отремонтировать одежду. Причем содрать, пробить или прорезать потом заплатку чрезвычайно тяжело. Понятно, что любую цивильную одежку после этого ждал утилизатор, но для рабочих вещей такая штука была просто незаменима.
Пройдя к другому стеллажу, Виктор выбрал себе обычную оливкового цвета ветровку по размеру. Никаких особых свойств, если не считать большого количества разновеликих карманов, за ней не числилось, поэтому льняной куртке были необходимы кое-какие модификации. Карандаш, ножницы и линейка, нужные для осуществления задуманного, отыскались тут же, в ящике стола.
— Что ж, приступим, — проговорил Виктор и разложил куртку на столешнице.
Сперва он измерил ее линейкой, а затем вырезал из «пластыря» прямоугольник. Тут важно было выкроить такую наклейку, чтобы она максимально закрывала спину, но не попадала на сгибы, иначе одежда начнет топорщиться. Осторожно подравнивая края, Виктор подогнал углы и размер, затем тщательно уложил «пластырь» на ткань и снял пленку. Активатор сработал практически мгновенно. Еще кусок полимера пошел на капюшон, после чего доработанный брезент мог отразить достаточно серьезную атаку с тыла. Не лучевую, конечно, но от брошенного копья и даже от пистолетной пули защитит. Еще две широкие полосы Виктор наклеил спереди. И несколько узких — на рукава. Он примерил то, что получилось, и остался доволен. Конечно, выглядит поделка не слишком презентабельно, но она гораздо удобнее стандартного защитного комбинезона, не требует замены питания и никого не испугает. Безглазое мерцающее существо коренной обитатель «Дилоса» вряд ли сочтет человеком, а с испуганными людьми контактов не наладишь, как ни старайся.
Стандартные рабочие брюки тоже подверглись некоторой модификации. Виктор вырезал манжеты для щиколоток и наклеил полосы на наружные стороны голеней и бедер. С наколенниками вышло худо — ноги в коленях не сгибались. Испорченную пару пришлось отправить в утилизатор и начать все сызнова. Со второй попытки получилось вполне себе прилично.
Виктор надел доработанную одежку и остался доволен результатом. Оставалось собрать кое-какие нужные мелочи. В карманах ветровки нашлось место для рабочих перчаток, защитных очков и прочих небольших вещиц, отсутствие которых портит жизнь куда сильнее, чем может показаться. Затем Виктор отыскал коробку с полевыми рационами и рассовал по карманам десятка полтора брикетов. В последнюю очередь он накинул ИСК.
С экипировкой было покончено, теперь Виктор ощутил себя готовым к старту. Он подошел к интеркому и вызвал Костю.
— Слушаю! — с готовностью отозвался тот.
— Это Виктор. Я готов стартовать.
— Отлично! — казалось, даже сам динамик вибрирует от радости. — Выдвигайся на точку тестирования — диспетчер тебя проведет.
— Окно?
— Все чисто на ближайшие два часа. Твой позывной — «Странник». Мы — «Аврора».
— Принял, «Аврора». Иду в док.
Как хорошо, что Костя тоже из «страны ОЗ» — не провожает. Будь кто из местных — обязательно пришли бы. Не знают они тех неписанных правил управления, что примета нехорошая — провожать уходящего на задание.
Виктор прошел в док, прикинул расстояние до кабины и оттолкнулся от комингса. То ли толчок был слабым, то ли просто нервы расшалились, но полет показался очень долгим. И вдруг захотелось еще долго-долго лететь. Все-таки нервы…
Расчет оказался точным: ухватившись за край, Виктор развернулся ногами к темному зеву и начал процесс втискивания в кабину, который только отъявленный оптимист смог бы обозвать посадкой. Да, процесс позволил в полной мере ощутить отличия от симулятора, и все из-за комбинезона. Прав был Фабрис. Балахон обмотался вокруг тела, сморщился многочисленными складочками и ощутимо уменьшил свободный объем кабины. Хоть каким-то мало-мальским комфортом теперь и не пахло. Пришлось вертеться и расправлять складки материала, чтоб хотя бы избежать потертостей. Еще оказалось, что в своем нерабочем состоянии ИСК неплохо удерживает тепло, что было вовсе некстати.