Но стоило дать команду на закрытие люка, как возникла и вторая проблема, которую на симуляторе не отработаешь. Она оказалось куда хуже первой. Там, в лаборатории, страх не сжимал ледяной рукой сердце и на лбу не выступала холодная испарина. Тогда, во время имитации, перед глазами не представала картина свободного падения в мутно-желтую бездну. Сейчас же воображение разворачивало перед внутренним взором все новые и новые кошмары. И вот уже давление сжимает хрупкий шар, сплющивает тело…
Бороться с подобными страхами довольно просто: надо начинать что-то делать. Виктор тщательно и неторопливо подогнал лямки ремней так, чтобы они прижимали тело к сиденью, но при этом не затрудняли дыхание. Он просмотрел данные на экранах автономных устройств и выставил температуру на восемнадцать градусов, чтобы не так досаждали изолирующие свойства пассивного ИСК. Затем надел шлем, перчатки, проверил обзор, сравнивая данные с дальномера и визуальную оценку расстояний до объектов, понажимал кнопки на возникшем пульте управления. Вроде бы все хорошо — никаких сбоев на уровне восприятия графики не заметно. Все ключевые точки систем гондолы — зеленые, дирижабль обозначен серым, как отсутствующий элемент. Вроде бы никаких отклонений. Впрочем, все недостатки должен выявить тест, для того он и делается, собственно. Покончив с предстартовой проверкой, Виктор ощутил, что волна паники схлынула. Он запустил шлюзование и, сделав несколько глубоких вдохов-выдохов, будто собирающийся нырнуть пловец, подключил каналы связи.
— «Аврора», ответь «Страннику»! — вызвал он базу.
— На приеме, — в углу экрана появилось изображение связиста.
— Готов к выходу из дока через четыре минуты, — отрапортовал Виктор, взглянув на индикатор шлюза.
— Ждите, — и через секунду: — Телеметрия подтверждает готовность. Передаю координаты точки для проведения теста.
На экране мигнул сигнал приема. Бортовой компьютер проглотил данные и запросил добро на старт. Едва Виктор выдал разрешение, как створки дока раскрылись в глубокую тьму, усеянную звездами. Зонд неторопливо выплыл наружу, помедлил немного и легкими толчками маневровых движков скорректировал позицию. Ярко освещенный зев дока, оказавшийся теперь внизу, неторопливо закрывался. Включился маршевый двигатель. Ускорение продлилось едва ли больше двух секунд и больше походило на легкое подталкивание. Все правильно, большая скорость зонду сейчас и не требовалась. Некоторое время Виктор наблюдал впечатляющий восход темной Венеры над станцией и пытался уловить тот момент, когда планета перестанет казаться спутником сооружения. И, как всегда, не получилось. Просто в какой-то миг станция превратилась в сверкающий астероид — искусственный спутник Венеры, а сама планета стала центром мироздания.
Когда зонд подошел к заданным координатам, справа от Венеры показался ослепительный край быстро восходящего солнца. Несколькими короткими импульсами моторы заставили аппарат замереть.
— «Странник» — «Авроре»: ваше прибытие зафиксировал, готов к запуску теста. Сообщите готовность.
— Готов, «Аврора»! Начинайте, — сказал Виктор, отключил звук системных уведомлений и закрыл глаза.
Тест дистанционного управления включал в себя не только полную проверку работы механизмов, но и затрагивал компьютер. Наверняка сейчас начнет искажаться картинка на экране, посыплются аварийные сигналы. Системы станции и зонда сейчас вводные друг для друга отрабатывают, и какого-либо внимания пилота не требуется. В общем, когда все завершится, диспетчер вызовет.
— «Странник» — «Авроре»! — раздался голос в наушниках.
— На приеме, — отозвался инспектор, зевнул и тряхнул головой.
Сколько длилась процедура, он не засекал. И, по-видимому, вообще задремал, потому что когда его вызвал диспетчер, он сперва подумал, что возникли какие-то проблемы.
— Тест пройден успешно, — сообщил диспетчер. — Можно приступать к калибровке.
— Быстро что-то, — засомневался Виктор.
— Час десять, — пожал плечами диспетчер. — Стандартное время.
— Извините, показалось, — виновато проговорил Виктор. — Задремал, похоже.
— Не страшно. Зато теперь заснуть не удастся. Сообщите о готовности к калибровке системы.
— «Аврора», я готов, — доложился Виктор. — Перехожу в режим ручного управления.
Виктор коснулся значка переключателя и положил руки на появившиеся сферы манипуляторов. Неожиданно Венера и Солнце поплыли в сторону и вверх. Несколько коррекций остановили движение и повернули его вспять. Зонд едва не закрутился, но с этим удалось справиться. Компьютер отреагировал на вводную пока еще слишком резко. Вверху экрана замигала красная коротенькая полоска, означающая нулевой уровень калибровки — точку отсчета, так сказать. А затем пошел основной процесс. Резкие ускорения, повороты, крены, тангажи чередовались с остановками и едва заметными смещениями. Компьютер учился, приспосабливался к пилоту, а пилот — к машине. Полоса калибровки вверху экрана потихоньку удлинялась и по пути меняла цвет с красного на зеленый. Когда она достигла вертикальной линии финиша, движения прекратились. Диспетчер, внимательно отслеживающий телеметрию, подтвердил:
— «Странник», калибровка завершена. Перейдите в автоматический режим.
— Перехожу! — сказал Виктор и коснулся значка на пульте.
Полоска калибровки исчезла с экрана, и активировалось автоматическое управление. Окошко диспетчера вдруг уменьшилось и сместилось, а рядом с ним появился Костя.
— Ну что, Борис утверждает — зонд уже готов к старту. А ты как? — поинтересовался бээровец.
— Да я как-то не задумывался. С настройками пока возились — все из головы повылетало, — попытался отшутиться Виктор, но ответ получился как-то уж очень серьезным.
— Понятно. Буду считать — готов. Тогда — вперед! Удачи тебе, Виктор! Ждем сигналов маяков. И осторожней там, не геройствуй. Горыныч говорит, что инспекторам по штату не положено, — сказал Костя, и по тому, как серьезно прозвучала шутка, Виктор понял, что парень тоже волнуется, хотя виду не кажет.
— Спасибо, дружище! Приму к сведению и постараюсь соблюдать. Все, стартую! Привет нашим!
— Передам! — пообещал Костя и отключился.
Окно диспетчера снова приняло нормальный вид.
— Запускаю программу стыковки с дирижаблем, — сообщил диспетчер. — До его орбиты два часа хода.
— Принял, «Аврора»! Стартуем, — кивнул Виктор и улыбнулся. — Два часа я буду усиленно отдыхать. Просьба не будить.
Парень улыбнулся в ответ.
— Принято. Удачи вам, «Странник»! — пожелал он и запустил программу ведения.
— Спасибо!
На этот раз ускорение оказалось куда более интенсивным, чем во время перехода к точке теста — тело вдавило в кресло. Несколько раз короткие удары маневровых двигателей корректировали курс. Тогда по кабине пробегала дрожь, а давление на спину немного смещалось. Компьютер уверенно вел зонд к не видимой отсюда точке планетарной орбиты, где поджидал дирижабль.
Теперь все шло своим чередом. И мысли потекли лениво, как всегда бывает, когда подготовка наконец-то закончена. Торопиться больше некуда, волноваться не из-за чего. За тем, что забыл, — не вернешься. Грядущая неизвестность требует от пассажира уважения и спокойствия. А раз компьютер везет инспектора ОЗ к орбите Венеры, значит, вышеупомянутый инспектор и есть пассажир. Пока, по крайней мере. Кстати, в последнее время он, Виктор, что-то слишком часто стал исполнять эту роль. Лайнеры, планеры, «Сильверадо» гавайский, дрон-кабина… Да практически везде так. Нет возможности управлять процессом движения, всем распоряжается ее величество Безопасность. А эта королева королев человеку оставляет возможность разве что иногда топать на своих двоих, а к управлению судьбой постарается всеми силами не допустить.
Взгляд невольно скользнул к переключателю открытия люка. Интересно, а блокировку так и не сделали? Неожиданно для себя Виктор понял, что едва справился с желанием перебросить рычажок и проверить. Почему-то невыносимо сильно хотелось убедиться в наличии блокировки. Удивительно, насколько крепко въелось в сознание, что каждая система должна быть защищена от неразумного действия человека.