Я добежала до пролома в стене и запихнула туда ребенка. А потом пролезла сама. Я прижалась к земляной стене спиной, обхватила Василису руками и закрыла ей рот ладонью.
– Тише, тише, тише, – шептала я, баюкая ее.
А за стеной тяжело ступали огромные ноги. Вдруг свет, идущий через щель, померк, и мы погрузились в черноту. Мы замерли.
Часть 5
Какое-то время свет загораживался, чувствовался тошнотворный запах от пролома. Потом, свет появился вновь, как будто чудище отстранилось, и послышались удаляющиеся тяжелые шаги.
Мы с Василисой выдохнули и посмотрели друг на друга. Я крепко обняла ее маленькое дрожащее тельце.
– Что это такое? – шепотом спросила я.
– Великан, – так же шепотом ответила Василиса.
– Их не бывает, – прошептала я.
Василиса лишь развела руками и кивнула.
– А где остальные?
– Я не знаю.
– Зачем вы сюда пошли?
– Это все Сашка с Лизой, они хотели посмотреть заброшку, – всхлипывая шептала она.
– Все понятно, – ответила я, и прижала ее к себе, успокаивая.
Я посмотрела в пролом. Зал был пуст. Чудовище нигде не было видно. Вдруг я услышала слабый шорох, что-то мелькнуло в середине зала. Я опустилась к Василисе:
– Мне нужно отойти. Кажется, я видела кого-то.
– Нет, нет, не уходи, я боюсь, – расплакалась она, схватив меня за футболку.
– Тише, Василис, посмотри на меня, – я взяла ее за руки, – ты сейчас в безопасности. С тобой ничего не случится. Все хорошо. Я быстро, скоро вернусь. Отсюда никуда не уходи, ладно? – она кивнула, но не отпустила. – Все будет хорошо, – я крепко прижала ее к себе.
Я выглянула в пролом – пусто. Попав в зал, я заглянула в щель:
– Я быстро. Тсс, – прошептала я, и, развернувшись, побежала в центр зала.
Я старалась ступать как можно тише, но все равно мои шаги эхом отдавались по залу. Впереди что-то мелькнуло у колонны. Я направилась туда.
Вдруг, из-за деревянной ножки стола, выпрыгнул Сашка.
– Тетя Аня, это ты?
Я чуть не вскрикнула от неожиданности. Схватила его и прижала к себе.
– Саш, побежали, – потянула я его.
– Нет, подожди, оно здесь, надо спрятаться, – прошептал он и побежал за колонну. Я побежала за ним.
Вдруг, рядом со мной пролетела огромная рука, пытающаяся что-то схватить в воздухе. Чудовище было совсем рядом. Чувствовался его запах. Тошнотворно-кислый. Неожиданно, я осознала, что раздающийся мерный гул, на который я уже перестала обращать внимание, было ни что иное, как его дыхание. Мне стало жутко. То есть мы бегаем тут, у него под носом, даже не догадываясь, где колонна, а где его нога. Как муравьи в лесу на тропинке, не отличающие мою ногу от ствола дерева.
– Теть Ань, – Сашка дернул меня за руку, – он плохо видит. Нам повезло.
Я кивнула.
– Саш, видишь ту дырку в стене? – я показывала на пролом, – нам надо туда. Там Василиса.
Он кивнул.
Огромная рука шарила по полу с другой стороны стола. Мы прижались к его ножке, и выглядывали из-за нее. Вдруг, чудовище опустилось на колени и полезло под стол. Огромная уродливая голова с маленькими мутными глазами просунулась между ножками стола. Я схватила Сашку за руку:
– Бежим!
И мы побежали к пролому в стене. Чудовище заметило нас, дёрнулось, ударилось головой об стол, оглушающий рев раздался в зале. Оно встало на ноги и опрокинуло стол. Он рухнул, преградив нам дорогу. Мы подпрыгнули, развернулись. Огромный великан стоял посреди зала, одетый в лохмотья, грязный и лохматый. Он был горбат и неуклюж, с огромными руками и толстыми ногами.
Я стояла, раскрыв рот, застыв от изумления. Сашка потянул меня за руку, и мы побежали под лестницу. Прижавшись спиной к лестничной опоре, я выглянула назад. Чудовище стояло, склонившись, и всматривалось себе под ноги, ища нас. Оно переступало с ноги на ногу, шарило по полу руками. Мы снова побежали к пролому в стене.
На середине пути, мы услышали позади громкий грохот. Это были шаги великана. Он нас услышал. Чудовище перебиралось через опрокинутый стол, чтобы схватить нас. Мы бежали изо всех сил. Великан тоже ускорился. Он был велик, но неуклюж. Мы уже почти добежали, когда огромная нога опустилась рядом с нами, мы рванулись в бок. Его рука пронеслась надо головой. Зловонное дыхание обдало нас сверху. Запрокинув головы, мы увидели склонившееся перекошенное лицо и руки, шарящие в поисках. Он нас не видел, но прекрасно слышал. Мы замерли. Тихо-тихо отступали назад. До пролома оставалось совсем немного. Испуганная Василиса выглядывала через щель бледным личиком.