Это бесчеловечность. Это хуже, чем нож в спину!
— Да, я был у него. Все документы подписал, которые нужны. Ты здесь уже очень долго, пора ехать. Доктор сказал, вряд ли она придет в сознание в ближайшие дни, так что…
— Хорошо, — я киваю, бросая взгляд на сморщенные руки бабушки.
— Маш.
Мы идем по коридору. Марк сжимает мою руку. Держит так крепко, что я не могу ее выдернуть.
— Прошу тебя. Давай поговорим. Спокойно, как взрослые люди.
Я только киваю. Говорить мне с ним тяжело.
— Марк, куда мы едем?
Понимаю, что мы сворачиваем совсем не к нашему дому.
— Я ведь говорил, что готовил сюрприз. Не совсем успел, но…
— Да куда ты меня везешь, черт возьми?
— Тихо, Маш. Давай без истерик. Я просто прошу тебя. Давай оба остынем.
Ладно.
Мы проезжаем черту города. Начинаются какие-то леса.
В конце концов, зачем я так дико нервничаю?
Ну, не увезет же меня Марк в лес? И… Не сделает чего-то плохого?
Он ведь не бандит? Да и зачем ему? Взаперти он может прекрасно меня держать и в нашей квартире.
— Что это за место?
Вы въезжаем в какие-то ворота.
— Пойдем.
Марк раскрывает дверцу с моей стороны. Подает мне руку.
— Где мы? Марк?
— Этот дом я строил для нас, Маш. Здесь не все еще готово, но… Я уверен, тебе здесь все понравится. Смотри. Здесь будет детская площадка, горки. Все уже начали делать. На первом этаже гостиная и несколько спален. На втором наша спальня и детские.
— Что?
Мне становится плохо.
Неужели Марк узнал о моей беременности? Откуда? Когда он только успел?
Он водит меня по дому. Здесь и правда все сделано добротно и красиво. Хоть я и не участвовала в этом, но мне даже ничего не хочется менять.
— Две детские?
Задыхаюсь. Слезы обжигают глаза.
— Наша спальня посередине. Мы ведь не знаем, кто родится. Но в любом случае, на одном ребенке мы точно не остановимся!
— Марк!
Все идеально. Если бы не его предательство! Я сейчас бы бросилась ему на шею и целовала его. Прыгала бы от счастья.
— Ты издеваешься? Зачем все это, и…
— Я хочу тебя, Маша.
Он вдруг резко притягивает меня к себе.
Накрывает губы жадным поцелуем, от которого я задыхаюсь.
— Ты моя жена. И я тебя хочу! Нам ведь всегда было хорошо вместе!
Его руки забираются под блузку.
А я каменею. Замираю.
Значит, это цена за то, что он оплатит лечение бабушки?
Мне придется это вытерпеть. Ради нее…
— Маша. Ты как деревянная. Как неживая.
Марк кривится, отодвигаясь от меня.
— Я потерплю ради бабушки. Но делай это пожалуйста быстрее.
Дрожащими руками расстегиваю пуговички на блузке.
Как же я тебя сейчас ненавижу, Марк Князев!
Глава 7
— Мария. Ты с ума сошла? Это что еще такое?!
Марк гремит и сверкает глазами.
Почти рычит сквозь сжатые зубы.
— Что ты здесь устроила? Как будто бы я какой-нибудь насильник! Я по твоему что? Последнее дерьмо?
— Что ты от меня хочешь, Марк?
Глотаю слезы, стараясь хотя бы выглядеть сильной.
— Ты прекрасно знаешь, как мне противны сейчас твои прикосновения! Ты сам! Сам мне противен, черт тебя раздери! Но ты запер меня в квартире. Приставил охрану! Я даже выйти из этого проклятого дома никуда не могу! А меня там душит. Все душит, понимаешь?! Потому что все напоминает о… Не важно. О том, чего на самом деле не было никогда! Во что я поверила, как самая последняя наивная дурочка! А после что? Ты прекрасно знаешь. Как дорога мне бабушка! Она мой самый родной человек! И что сделал благородный Марк Князев? Ты заблокировал мне счета! Чтобы я даже за день ее лечения не смогла сама расплатиться! А после привез сюда, и… Набрасываешься! Хочешь. Бери. Но знай, что я делаю это только ради того, чтобы бабушка вылечилась. Переступаю через себя. С отвращением. Но тебе же все равно! Марку Князеву важно только получать то, чего он хочет. Тогда на! Бери!
Дергаю блузку, и пуговички просто рассыпаются на пол.
С оглушительным звуком.
Наверное, так разбилось мое сердце.
Уже в который раз за какие-то недолгие часы!
— Маша. Прекрати.
Марк отшатывается.
Смотрит на меня каким-то совершенно диким, безумным взглядом.
— Черт. Малыш. Я…
Двигается ко мне, прикасаюсь к плечу, а я дергаюсь. Не могу сдержать рефлекса.
— Делай то, что собирался, — глухо выдыхаю деревянными губами.
Пусть. Пусть он это сделает. Тогда я умру окончательно.
А вместе со мной и моя любовь к этому чудовищу! И вся моя боль!
Так будет даже легче!