За обедом мы болтали о разных вещах. Аслан умел расположить к себе.
Наш разговор прервало лошадиное ржание и оглушительный треск.
Я посмотрела на другой берег: вереница лошадей переходила реку через мост. Видимо, мост не выдержал нагрузку и две лошади стали проваливаться. Они скользили копытами, с трудом пытаясь удержаться на хрупких деревяшках.
Послышался ещё один треск: мост мог оборваться в любую минуту. Погонщик пытался согнать лошадей с моста, чтобы облегчить вес. Но одна лошадь всё — таки пробила настил и нависла над рекой.
Аслан, не раздумывая побежал помогать конюху. К нему
присоединилось еще несколько мужчин.
Он ухватился за поводья и пытался поднять лошадь с настила и вытащить на уцелевшую часть. Она от страха не поддавалась, и первая попытка успехом не увенчалась.
Чем больше ей пытались помочь, тем больше она паниковала, ухудшая и без того трудную ситуацию.
Я с ужасом наблюдала за происходящем. Если посмотреть вниз: бурлящая река ударяла о камни и утекала в море.
С каждой минутой вероятность, что лошадь упадет, повышалась. Высота от моста до реки не очень большая, но, если упасть или разобьёшься, или сильное течение унесёт в открытое море, и неизвестно какие получишь травмы.
Мощь природы в это момент ощущалась как никогда.
В какой — то момент Аслан чуть сам не упал в реку. Он вовремя зацепился за верёвки, порвав рубашку.
После каждой неудачной попытки моё сердце замирало.
Тяжело просто стоять и смотреть, когда ничем помочь не можешь.
Около часа мужчины пытались высвободить из оков моста несчастную лошадь. И наконец, им это удалось.
Наконец, можно выдохнуть, кажется, опасность миновала. Лошадь в целостности переправили на берег, но мост пострадал на много больше. Часть развалилась и пригодна только для растопки дров. Теперь его придётся ремонтировать.
Грязный и потный Аслан спустился к реке. Он снял рубашку, чтобы помыться. Его великолепный загорелый торс лоснился от пота.
Я засмущалась, как маленькая девочка, и моё лицо приобрело оттенок красного перца: сложно отвести взгляд от рельефного тела. Хочешь не хочешь, а взгляд так и тянется к нему и хочется потрогать хорошо очерченный мышцы.
Он поворачивается ко мне. От его взгляда мне становится не по себе, а тело покрывается мурашками, хотя на улице тепло.
— Вода просто ледяная, — он умывается. От воды его волосы намокают и вьются ещё больше. Теперь Аслан выглядит как самый сексуальный мужчина.
— Ты молодец, благодаря тебе лошадь осталась живой. Ты сам в порядке?
— Да, только пострадала моя рубашка.
— Купишь себе новую, — он накинул рубашку и не стал застёгивать.
Вернувшись за столик, мы увидели изобилие еды на нашем столе. Владелец кафе решил так проявить своё уважение и благодарность, хотя лошади не имели никого отношения к нему. На Кавказе принято объединяться в трудные времена, это часть культуры.
Аслан, явно проголодавшийся, с огромным наслаждением уплетал еду. Горячие лодочки с нежным сыром я запивала чаем с ароматным чабрецом, а он выпил литр холодной колы.
После мы решили поехать обратно.
Я встаю, вешаю белый рюкзак на плечо и выхожу из — за стола. Аслан оказывается рядом, и моё сердце замирает от аромата духов и еле заметного чистого запаха его пота. Протянув руку, он поправляет закрутившийся ремешок на моём плече.
Простые жесты становятся особенными, раньше я не обращала внимание как прикосновения могут быть приятны.
Солнце садилось и малиновый закат завис над морем.
— Хочу показать тебе одно красивое место, — Аслан остановил машину в Новом Афоне.
Он повёл меня к подвесным верёвочным качелям на берегу моря. Место оказалось, как с картинки.
— В Москве ты точно такого не увидишь.
— Неужели это самые настоящие качели? Не помню, когда последний раз качалась, — при виде них мои глаза загорелись восторгом.
Я села на качели. Аслан подтолкнул вперёд. Вжууух и словно на крыльях полетала высоко — высоко и кажется, что ещё мгновение и меня унесёт в море.
Аслан снова и снова раскачивал. Нос защекотал вечерний ветер, я даже расправила руки как крылья. Море пылало на закате. Хотелось запечатлеть этот миг и сохранить в памяти навсегда.
Ощущение свободы накрыло с головой.
— Готова качаться здесь весь вечер. Это просто кайф! Спасибо тебе, я словно вернулась в детство.
— Знал, что тебе понравится. Запомни это ощущение свободы, пусть он станет напоминанием, когда кто — то захочет поставить вокруг рамки. Проживай жизнь здесь и сейчас, — он изучающе смотрит на меня и на его пухлых губах играет улыбка.
В ответ я улыбаюсь так искренне насколько могу. Прекрасно понимаю о чём он говорит и его слова попадают прямо в цель. Наш зрительный контакт отдается где — то в животе, это похоже на разряд электричества. Хочется подойти ближе и обнять его.
Поездка обратно кажется намного тише. Не знаю почему молчит Аслан, возможно, он просто устал. Я молчу, потому что мне грустно. Прекрасный день закончился, и пусть он выдался трудным, мне хотелось продолжения. Но Аслан вёл себя осмотрительно, не торопился. И пусть мы молоды, но нам не семнадцать, чтобы сначала наломать дров, а потом жалеть о сделанном.
Замечаю, как мы становимся ближе. Это естественный процесс, потому что узнаём друг друга и наше общение не напрягает. Вместо неловкости, которую я испытывала вначале, приходит ощущение спокойствия и расслабленности.
К дому Эсмы мы подъезжаем слишком быстро.
— И снова спасибо, — говорю я и тянусь к ручке, чтобы открыть дверь, — Я отлично провела время. Пейзажи, которые увидела покорили моё сердце. Похоже горы — это любовь навсегда.
— Пожалуйста, рад быть твоим гидом, — его голос звучит хрипло и очень интимно.
Мне не хочется выходить из машины. Завтра он уедет в Сухум и неизвестно когда мы снова увидимся. Эта лёгкая грусть выводит меня из равновесия. Пытаюсь вспомнить когда я испытывала похожие эмоции?
Мы встречаем тысячи людей и ни один из них тебя не трогает. А потом встречаешь одного и жизнь меняется навсегда.
— Пиши, если понадобиться помощь или просто так.
— Хорошо, — открываю дверь и улыбаюсь про себя.
Счастливая медленно поднимаюсь в комнату. Голова немного кружится от впечатлений. Только сейчас почувствовала усталость. Таких насыщенных дней мне не хватает в обычное время. Сегодня я созерцала, пробовала, переживала, наслаждалась. Хочется, чтобы моё знакомство с Абхазией переросли в длительные отношения. Я влюбилась в эту страну и похоже не только в неё.
Рухнув на кровать, слышу, как телефон издаёт звуковой сигнал.
«Уже спишь?» — приходит сообщение от Аслана.
«Почти, даже на вечерний чай нет сил» — тут же отвечаю ему.
«Я тоже без сил, но день стоит того»
«Однозначно»
«Завтра можно продолжить»
Только хочу написать, что согласна на всё, приходит новое сообщение.
«Приглашаю на ужин. Возле парка есть красивое место с видом на море. Что скажешь?»
«Да, с удовольствием. Ты вернёшься в Гудауту?»
«Да. Тогда вечером около шести зайду за тобой» В этот момент я чуть не прыгаю от радости на кровати. Сдерживаю себя, потому что боюсь она не выдержит моей радости. Желание провести с ним время равно нетерпению, которое трудно подавить.
«Буду ждать»
«Спокойной ночи, пусть тебя во сне ничто не тревожит» — пришло новое сообщение от Аслана.
«И тебе приятных снов»
Через минуту добавляю.
«Ты сегодня очень много сделал для меня»
Нажимаю кнопку отправить.
Закрывая глаза, я понимала как жизнь коротка и бесценна. Иногда красота и вдохновение рядом и иногда стоит уехать из дома, чтобы открыть для себя новое.
Аслан жил в свободе. Он напоминал мне ветер, который не поймать, который не посадить в клетку, как бы ты не старался. Видимо его чувства передались мне.