Я пишу «Заехать, согреть, обнять и не отпускать!»
Удаляю.
Пишу «Заехать и я даже угощу тебя кофе на мою бюджетную зарплату!»
И снова удаляю.
В это время Андрей успевает прислать батарею хохочущих до слез смайликов и набирает мой номер.
— Давай, Тимон, а теперь без подготовки и правильно поостренных предложений, — говорит смеющимся голосом, и я отчетливо вспоминаю, как мы вот так же смеялись всю ночь, когда катались по Москва-реке на яхте.
Не помню вообще, о чем говорили, но зато смех Марта остался в голове, словно та самая дурацкая песня, которая становится вирусным хитом лета.
— Хотела предложить выпить вместе кофе, Пумба, — говорю с улыбкой. — Даже за мой счет.
Флиртую — голос становится тише, мягче.
Как у гуляющей кошки задирается и дрожит хвост.
— Очки тебе идут, — скороговоркой, откидываясь на спинку стула.
Я могу в лёгкую представить, как он будет лежать на спине — голый и в очках.
— Буду минут через сорок, Динамщица, — вспоминает мое старое прозвище. — И уж как-нибудь сам угощу тебя кофе.
Как только мы заканчиваем разговор, у меня начинается то, что обычно называется «Код — Красный». И я не про женские дни, которые начинаются именно в тот день, когда нужно быть в белом. Я про свидание с мужчиной своей мечты, на которое, судя по всему, я пойду без макияжа и в простых джинсах и свитере (обязательную для работы юбку я держу в шкафу и переодеваюсь, когда прихожу на работу, потому что в такой снег ездить на работу даже в теплых, но колготах — самоубийство).
Вытряхиваю содержимое сумки на стол.
Мысленно издаю тот самый рев злого Кинг-Конга. Ну что может быть в сумке у училки? Склад разнокалиберных ручек, ластики, две упаковки влажных салфеток, ролик для одежды. Из всей красоты — зеркальце, расческа и гигиеничка со вкусом «звездочки», потому что мороз и мои губы — заклятые враги.
Да уж, в этот раз эффектного выхода в красивом платье без лифчика не получится.
Быстро — хоть времени еще полно — собираю волосы, делаю массаж для лица, чтобы появился хотя бы намек на румянец, мажу губы, давая себе обещание вытереть их сразу же, как приедет Март. Вряд ли он оценит вкус аптеки на моих губах.
Сажусь на стул, задумчиво подпираю щеку кулаком.
А кто сказал, что у нас вообще будут поцелуи?
Он же говорил, что больше никаких свиданий.
А кофе в наше время не настолько афродизиак, чтобы вскружить голову.
В общем, за сорок семь минут до приезда Андрея я успеваю накрутить себя, успокоить, снова накрутить и даже попытаться отыскать рациональное звено в своей нервозности.
Но все равно, когда он пишет «Выходи, я в машине у ворот», что-то внутри меня очень тяжело падает прямо на дно желудка.
Это страх.
Снова все испортить.
Потому что Март мне правда очень нравится.
И самое подозрительное, что в этот раз я совершенно не знаю почему, хоть обычно могу без подготовки выдать десяток «плюсов» любого мужика, с которым встречалась.
Может быть, это и правда любовь?
[1] Строчка из песни Мари Краймбрери — «Она тебе не идёт»
[2] Сурикат, один из второстепенных персонажей мультфильма «Король Лев»
Глава двадцатая: Март
Я хотел ей позвонить… много раз.
Чаще, чем любой другой девушке, которая бы так меня продинамила.
Но появилась Дина и… В общем, я просто переключился на новые интересные отношения и почти перестал вспоминать об Алисе до тех пор, пока мы не увиделись в том кафе.
Был уверен, что она позвонит мне или напишет. Конечно же, поиграет в девочку и «не такую» и сделает это не на следующий день, но точно через два или три.
А она не позвонила.
И что-то во мне впервые в жизни неприятно заклинило.
Я работал — но поглядывал на телефон.
Я ходил покупать новые джинсы и ботинки — и поглядывал на телефон.
Я сидел в кино с Диной — и держал в руке телефон.
Я, мать его, заканчивал трахать Дину — и тянулся к телефону.
Но когда получил сообщение от Алисы, все равно охренел, потому что даже почти смирился с тем, что у нас с ней ничего не получится даже во второй раз. И если не клеится вообще никак, то и на фиг нужно?
И, в общем, я не должен был приглашать ее даже просто выпить кофе.
Потому что с Диной у нас… Ну, она, как и любая взрослая женщина понимает и чувствует, когда что-то не так. Но молчит и не обостряет. Скорее всего, думает, что дело не в другой женщине — потому что я либо на работе, либо с ней — а в моем затяжном периоде свободной жизни, после которого каждый мужик думает: а стоит ли вообще что-то кардинально менять в пользу одной женщины вместо того, чтобы менять их каждые полгода, как резину на машине.