Назначив Сент-Альберу явиться через неделю, Малепла неуловимым жестом опустил в карман двести франков и выпорхнул в приемную навстречу тучному старику с жировой шишкой возле уха и громадным бриллиантом на пальце.
С вокзала Сент-Альбер позвонил в контору. Дюбуа сказал, что новостей нет, можно уезжать, и Поль, продиктовав ему для памяти дату визита к Малепла, как был налегке, сел в вагон и спокойно проспал до самого Лиона.
В Лионе он пробыл меньше суток, затратив их на поиски подходящей для радиста квартиры. Еще две такие надо было снять в Ниме и Нанте. Дюбуа считал, что Пиберу пора отделиться от «Симэкс» и создать самостоятельную группу. В этой мысли был резон, и Поль решил осуществить ее, не откладывая в долгий ящик. Имея резервный филиал, Пибер мог взять себе часть источников и работать независимо, страхуя парижан в случае осложнений. Думая об этом, Сент-Альбер ворочался на жесткой скамейке третьего класса и, сойдя в Ниме, едва поборол искушение позвонить в Париж из местного отделения Тодта.
А между тем его звонка ждали. Но не Пибер и не Дюбуа.
Утром 17 ноября специалисты парижского гестапо, получив приказ Панвица, подтвержденный Берлином, включились в линию телефонной связи, обслуживающую контору «Симэкс». Все разговоры стенографировались и номера телефонов немедленно брались гестапо на заметку. Одновременно агенты наружной службы взяли под контроль служащих конторы и посетителей, фотографируя их и устанавливая адреса.
Слежкой руководил Бёмельбург, отозванный из Марселя в Париж. По прибытии Панвиц поздравил его со званием штандартенфюрера и крестом первого класса «За боевые заслуги». Прочтя бумаги, в которых ни словом не упоминались ни Геринг, ни он сам, гауптштурмфюрер, оскорбленный, связался с Шелленбергом.
— Арестуйте Сент-Альбера, — сказал Шелленберг, — и все пойдет как по маслу. И не завидуйте Бёмельбургу — он сейчас слишком на виду… Вы поняли?
— Хорошо, — сказал Панвиц. — Но кто поручится, что он и Поля не запишет себе в актив, как сделал с Райтом? Учтите, бригаденфюрер, мои операторы и без признаний Райта выследили три рации в Париже.
— Поручите Бёмельбургу Пибера и Дюбуа.
— Он возьмет их и станет генералом!
Шелленберг мягко засмеялся в трубку.
— А может быть, и нет. Тогда генералом будете вы…
От этой шутки Панвицу стало легче. Бёмельбург, конечно, обошел его на повороте, но в будущее ведут узкие тропинки, и горе тому, кто сорвется на полпути. На всякий случай Панвиц поторопился вызвать в Париж и Геринга, поручив ему доставить Райта в тюрьму Фрэн. В такие дни Геринг мог оказаться незаменимым.
Докладывая Шелленбергу о раскрытых радиоквартирах, Панвиц позволил себе допустить известного рода преувеличение. Квартиры он установил, но о личностях радистов не имел ни малейшего представления. Засады, оставленные гестапо в соседних домах, коротали время за картами — в квартиры никто не заходил.
Бёмельбургу же, как назло, продолжало везти. Его агенты состряпали целый справочник из адресов, задав гестапо и абверу работу на ближайшие несколько недель. Панвиц не сомневался, что из десятков людей, выявленных Бёмельбургом, какая-то часть окажется связанной с «Симэкс» не только легальными отношениями. Он попытался ускорить процесс выявления о помощью Райта и, съездив во Фрэн, показал ему список, но потерпел неудачу. Райт заявил, что с него довольно и разговаривать он будет только в Берлине. После первых признаний, касавшихся Парижа, он словно ушел в себя, не реагировал на лесть и угрозы. Геринг считал, что пора применить сильнодействующее, и Панвиц был согласен с ним, но приказ Шелленберга исключал пытки, и оставалось одно — говорить с Райтом вежливо.
Сдерживая раздражение, Панвиц заставил себя на время забыть о Райте, надеясь, что после ареста Сент-Альбера им удастся столковаться…
…Итак, Сент-Альбер. Все сходилось на нем, и только на нем.
Бёмельбург, получив самостоятельность, не стремился информировать Панвица о ходе охоты. Вместо отчетов агентов гауптштурмфюрер получал сжатую сводку, из которой извлекал минимум полезного. Единственное, что он знал твердо, — Пибер и Дюбуа не сумеют ускользнуть. О Сент-Альбере в сводках не было ни строчки.
Геринг, получивший задание наблюдать за конторой параллельно с людьми штандартенфюрера, утверждал, что владелец «Симэкс» не подает признаков жизни. Консьержка, расспрошенная с осторожностью, уверяла, что месье Сент-Альбер не приходил домой с 16 ноября, однако ничто не указывало на его отъезд. Панвиц распорядился под благовидным предлогом арестовать консьержку где-нибудь вне дома и доставить на улицу Курсель. Геринг выследил ее на рынке и привез в своем автомобиле, испуганную и готовую рассказать все. Обливаясь слезами, она твердила как заведенная, что месье Сент-Альбер, наверное, в конторе или гостит у друзей. Не мог же такой шикарный господин уехать далеко без чемодана и чистого белья!