— Болит, правда? — бесцветно поинтересовался за его спиной Темный. Румпель резко обернулся, свирепо взглянув на него.
— Где мы? — поморщившись, мужчина недовольно потер ладонью грудь.
— Жаль, что именно эта оказалась не ядовитой. Наблюдать за тобой было бы куда интереснее, — сжав руки в замок за спиной, Темный лениво прохаживался из стороны в сторону. С одежд медленно стекала вязкими каплями тьма, падая на рыхлую землю, оставляя после себя болотистые лужи. Из мягкой земли, разрывая ее щупальцами, на свет появлялись новые сколопендры, обращая свое внимание на настороженного мужчину. — У тебя там что-то ползет, — Темный с отвращением показал на волосы мужчины.
Нахмурившись, Румпель коснулся кончиками пальцев своих волос, почувствовав, как что-то зашевелилось в его волосах, пытаясь увернуться от его руки. Ругнувшись, он попытался вытащить насекомое, но его тонкие лапки увязли в спутанных волосах мужчины, путая их еще больше. Заорав то ли от паники, то ли от страха быть ужаленным, он вцепился в хрупкий панцирь существа, выдирая его вместе с волосками, запутавшимися в его лапках.
— Фу, какой кровожадный. Совсем не узнаешь места? Однажды ты тут уже был, — камзол, сотканный из тьмы, медленно стекал к ногам, обнажая смолянисто-черные мышцы. Румпель брезгливо откинул от себя труп насекомого, делая несколько шагов вглубь джунглей.
— Не может этого быть! Ты не мог меня сюда засунуть, — мужчина затравленно озирался, не замечая, как уходит глубже в тень.
— Ну, почему же, — Темный недовольно склонил голову, рассматривая, как его штанины стекают по оголенным ногам. — В прошлый раз, тебя вывезли из этого места в железной коробченке. Как ее… — Темный задумчиво почесал затылок, на миг, показавшись Румпелю очень рассеянным, — ящик Пандоры! Так может в этот раз, — тьма топорно махнула рукой, едва не ударив ею по рядом растущей пальме, — тебя увезут в деревянном ящике, м?
— Ни за что. Мне нравится видеть на твоем лице гримасу разочарования, — Румпель оскалился, отступая глубже в заросли высокой травы. — И почему ты голый?
Темный дернулся, едва не упав в болото к насекомым. Опустив взгляд он посмотрел на полностью оголенные ноги, на то, как последние лоскуты ткани, прикрывающей его достоинство, медленно превращаются в смолянистые капли. Рыкнув, тьма прикрыла перед руками.
— Удачи, начинка для гроба, — зашипел он, исчезнув, после того, как послал убийственный взгляд мужчине.
— Урод, — буркнул под нос Румпель, отпихивая от себя носком ботинка сколопендру. Он не знал, который был сейчас час, но в этой части острова всегда было мрачно. Неуверенно заломив кисти рук, настороженно осмотревшись, мужчина ступил на тропу, ведущую вглубь джунглей. Он не знал, что ему следует делать, куда идти и с кем бороться.
Шорох сотен тонких ножек остался позади, щебетание птиц давно смолкло, а легкий ветерок доносил до слуха шелест листьев. Подошва мягко ступала по пожухлой траве, приминая опавшие листья, с треском ломая сухие ветки. Румпель напряженно смотрел по сторонам, вслушиваясь в звуки, пытаясь уловить хоть что-то, хоть какой-то знак, подсказку. Джунгли становились гуще, а тропинка медленно сужалась.
Мужчина вздрогнул, когда на него что-то упало, и, отскочив, приземлилось у его ног. Хмурясь, дрожащей рукой, он неуверенно поднял с земли соломенную куклу. Уголок губ приподнялся вверх, исказив лицо в презрительной гримасе. Он помнил, как сжег ее, избавился от держащих его воспоминаний, убил свое про….
— Кто ты? — глухой голос донесся, откуда-то сверху или сбоку, или из куклы.
Мужчина охнул, прижав руку к груди, когда сердце бешено забилось, причиняя ему боль.
— Кто ты? — вновь эхом разнеслось по чаще.
— Я-я…. Румпельштильцхен… А ты кто? — неуверенно спросил он, прижав к себе куклу.
— Кто ты? — вновь прозвучало возле его уха. Румпель резко развернулся, но никого не было рядом. — Кто ты? Кто ты?
Мужчина чувствовал, как щупальца страха медленно обвивают его ноги, подбираясь выше, оплетая все его тело. Он вновь себя чувствовал одиноким и брошенным. Пустота и темнота давили, а высокие деревья и гнетущая тишина, нарушаемая незнакомым ему голосом, заставляла его чувствовать себя трусом. Нервно озираясь, прижимая к себе куклу, Румпель поспешил по тропинке, желая сбежать от этого голоса.
Он взвизгнул, когда, нервно озираясь, не заметил впереди висевшего куска ткани и, врезавшись, запутался в нем.
— Кто ты?
Высвободившись из тряпки и разозлившись на глупость данной ситуации, Румпель вцепился в блеклую, старую ткань, желая разорвать ее на части.
— Кто ты? — откуда-то снизу донесся голос Бэя.
— Бэй? Ты где? Что происходит? — Румпель опустил взгляд на ткань, различая в свете луны знакомую накидку. Пальцы медленно прогладили по ткани, узнавая в ней вещь сына.
— Так кто ты? — требовательно спросил его мальчишечий голос.
— Бэй, сынок, где ты? — Румпель занервничал, прижав к себе ткань. Его сын был где-то в опасности, но он был рядом. Его нужно найти. Откуда был звук? Куда следовало идти?
— Кто ты, скажи мне? — голос донесся откуда-то из кустов.
— Я иду, Бэй, — повесив на шею накидку, Румпель полез в чащу. Раздвигая сухие ветки, пригибаясь и проходя под большими зелеными листьями неизвестных ему деревьев, цепляясь за свисающие лианы, он шел на голос. На голос его мальчика, сына.
— Кто ты?
— Бэй! — Румпель охнул, когда нога провалилась в ямку и он, потеряв равновесие упал на влажную землю. Руки неприятно заскользили по болоту. Перевернувшись на бок, мужчина беспокойно осмотрел накидку, боясь испачкать ее, не замечая пульсирующую в лодыжке боль.
— Кто ты?
Мужчина зашипел, когда не смог вытащить ногу из веток, а движение принесло знакомую ему боль. Потянувшись к ноге, высвобождая ее из ловушки, пальцы наткнулись на холодный металл, зацепившийся и порвавший его штанину. Хмурясь, Румпель вытащил на свет свою трость, отдававшую в свете луны бледным блеском золота.
— Кто ты? — металлические знакомые нотки донеслись до его слуха.
— Б-бэй? — он неловко поднялся, опираясь на трость.
— Кто ты? — требовательней поинтересовался из темноты женский голос.
Румпель последовал на звук, путаясь в хворосте, увязая концом трости в болоте. В ботинках неприятно хлюпало, а остролистая трава резала кожу, оставляя неприятные тонкие порезы на кончиках пальцев, запястьях, шее и щеках. Раны саднили, лодыжка ныла от дискомфорта.
Тук-тук-тук.
— Кто ты?
Он узнал этот голос.
Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук-тук-тук-тук.
— Кто ты? — голос мэра разносился по острову, сбивая дыхание, поднимая внутри него всю злость и неприязнь к этой женщине. Хотелось сделать наперекор, перейти мэру города дорогу, заключить сделку.
— Кто ты? — насмешливо спрашивала женщина. Проникая своим голосом в самые удаленные уголки его сознания. Рыкнув, румпель развел руками широкие листья, выходя на опустевшую поляну. В центре был догорающий костер, а у него старое поваленное дерево, предназначенное для отдыха. Наплевав на осторожность, на голос звучащий из ниоткуда, Румпель устало опустился на бревно. Боль медленно утихала, а силы вновь возвращались в его давно не молодое тело.
— Кто ты?
Он поморщился, не желая разговаривать с фантомом. Покрутив в пальцах трость, он задумчиво вывел на земле букву «Р».
— Кто ты? — невинно поинтересовался родной голос у самого его уха. Мужчина резко развернулся на звук, удивленно смотря на Белль.
— Белль? Что ты здесь делаешь? Нет-нет-нет, тебя тут не должно быть, — он схватил ее за плечи, встряхнув как куклу, вглядываясь в ее бездонные голубые глаза. Девушка невинно улыбнулась, протянув подвешенную на кончик пальца надколотую чашечку.
— Кто ты? — лукаво спросила она, поводив пальцем из стороны в сторону, приковывая чашкой его взгляд.