Неожиданный стук в дверь номера прервал все мысли. Посмотрев на время, начинаю нервничать, думая о бабушке, но через секунду понимаю, что она взяла ключ с собой. Открыв дверь, вижу курьера, который с улыбкой вручает мне конверт, на котором нет ни буквы.
— Простите, — отвлекаю я парня перед тем, как он собирается уйти, — здесь пусто.
— Это не входит в мои обязанности.
Вернув взгляд на конверт, пытаюсь понять, что за шутки и кто их автор. После встречи с Сашей я не знаю, что может выкинуть неадекватный человек, но мысли принадлежат только Саше. Как бы я не крутила этот лист бумаги, ничего найти не удалось.
Накрутив себя полностью, теперь из каждого уголка комнаты начинают доноситься какие-то шорохи. Кажется, что основная задача заключалась в том, чтобы зашугать меня — это получилось. Несколько секунд страха и я слегка успокаиваюсь, но только до того момента, пока в дверь снова не постучали. Схватив первое, что попалось под руку, медленно шагаю к двери. Естественно, что вопрос: «кто там?», не имел ответа, и это еще больше насторожило.
— Так, — говорю я чуть слышно, — давай, Луна! Покажи, что нельзя связываться с Маниловыми.
Выдох. Распахиваю дверь, замахиваясь, кричу, и Джейсон с ужасом отходит назад, смотря на швабру огромными глазами.
— Серьезно?! Швабра?! — разводит руками парень, и я, выпрямив спину, закрываю дверь.
— Пошел отсюда!
— Мы же в городе любви. Нельзя терять такой момент.
Открыв дверь, даю ему швабру и закрываюсь на замок.
— Одна из твоих знакомых. Приятного вечера!
Джейсон какое-то время говорит сам с собой, пока я пытаюсь смотреть телевизор. Раздражает, что он оказывается рядом только тогда, когда чувствует вину. Никогда не забуду те снимки с мероприятия, где он мило улыбается партнерше сидящей на его коленях. Я не верю, что все актеры позволяют себе такую близкую связь, но самое раздражительное это то, что затем парень приходит именно ко мне как ни в чем небывало.
Когда в коридоре настала тишина, замок провернулся несколько раз, и я поняла, что свидание бабушки закончилось.
— Ты быстрее, чем я думала, — улыбаюсь я, смотря на элегантную женщину.
— Мы не смогли найти общий язык. Он фанат Джо Дассена, а я Шейлы.
Она сняла туфли и с облегчением вздохнула.
— А что на счет симпатичного парня, который сидит возле входа в номер?
Дверь по-прежнему открыта, а когда я вижу Джейсона в обнимку со шваброй, отворачиваюсь к окну. Тишина воцаряется во всем отеле. Сложно просто сказать, что он раздражает меня, скорее, — это неприязнь.
Бабушка какое-то время молчит, а затем начинает тараторить:
— Совсем забыла, что директор отеля симпатичный пожилой мужчина, с которым нужно встретиться… Да, точно.
Она хлопнула дверью и ушла, оставив меня наедине с бабником века.
— Перед тем, как я получу очередную пощечину, можно объяснить?..
Поднявшись с места, решаю заняться своими делами, чтобы не обращать никакого внимания на парня с зелеными глазами. Снимаю полотенце с головы и ловлю на себе взгляд, который несколько секунд не моргает. Мало того, что он молчит вместо своих намеренных объяснений, так теперь еще и пялится.
— Ты… тебе очень идет эта стрижка, — мямлит он, приоткрыв рот. — Невероятно.
Кинув взгляд в его сторону, возвращаюсь на кровать.
— Для чего ты играешься со мной?
— Не играюсь, — отрицательно мотает головой он и садится рядом. — Чтобы сделать охват аудитории больше, нам с Эрикой нужно изображать отношения.
— Видимо, ты не понял, что отношения по контракту ни к чему хорошему не приводят.
— Если обоюдно, тогда есть результат. Луна, это долго не продлится, а на счет вчерашнего вечера — я погорячился. Ты… ты можешь отвернуться?
— Что? Зачем? — с явным непониманием спрашиваю я.
Джейсон кивает на ширинку джинс, и я замечаю приподнятое «настроение». Не сдержав усмешки, поворачиваюсь к парню спиной, пытаясь перестать улыбаться. Интересно, это из-за прически?
— У тебя даже спина идеальнее положенного, — усмехается голос сзади. — О чем я?.. Черт, Париж! Луна, мы же в Париже!
— Я могу повернуться?
— Да-да!
Он аккуратно обхватил руками мои плечи и посмотрел в глаза. Этот взгляд постоянно влечет за собой, словно магнит, без какой-либо просьбы или предупреждения. Возможно, я слишком слаба, чтобы устоять перед этими глазами и слегка приоткрытыми губами.
— Пошли ко мне в номер?
— Ты остановился здесь же?
Джейсон мигнул.
— А что за шутки с письмом?
— Там есть маленькая загадка, но об этом позже, идем.
Приняв его руку, поднимаюсь с места, и мы направляемся к выходу. Номер Джейсона расположен на самом последнем этаже — 14. Аккуратная комнатка с небольшим количеством мебели.
— Помнишь тот вечер в LA? Когда твоя мама позвонила тебе и сообщила об отъезде?
— Помню, — слабо произношу я.
— Только в этом месте вид еще прекраснее.
Его улыбка согрела меня с ног до головы, а затем сильная руку потянула к окну. Моим глазам открылся вид на Эйфелеву башню, которая вот-вот должна была зажечь свои огни. Приобняв меня за талию со спины, Джейсон кладет подбородок на затылок.
— Так хочется перестать причинять тебе дискомфорт, — медленно говорит он. — Увести подальше туда, где меня будут считать простым человеком, а не парнем из телевизора.
— Насколько твой голос грустный.
— Но рядом с тобой я счастлив.
Я обернулась, чтобы посмотреть ему в глаза. Нет никакой ухмылки, а глаза смотрят на мои губы, которые приоткрываются в ожидании поцелуя. Медленно поднимаюсь на носочки и вот, когда остается всего лишь один миллиметр, боковое зрение замечает свечение, но губы Джейсона играют главную роль в этом прекрасном вечере.
После поцелуя он таинственно улыбнулся, а затем сказал, что хочет продолжить тот вечер LA только уже здесь в Париже. Он вспомнил даже название фильма, который мы собирались посмотреть в тот вечер. Обернувшись в плед, парень усаживает меня у себя между ног и обнимает за талию, нежно поцеловав в висок.
Вышло так, что я заснула уже на начале фильма, а проснулась, когда пошли субтитры. Джейсон уже мирно дремал, и я решила пойти к себе в номер, чтобы предупредить бабушку о возможной ночевке. Очень неудобно перед ней, ведь в гости я приехала именно к бабушке.
— Опять убегаешь, — шепчет Джейсон, приоткрыв глаза. — Вечный круг, где я вожу.
— Всего лишь хочу дойти до бабушки, — сообщаю я. — Вернусь. Если ты не против конечно.
— За такие шутки нужно наказывать.
Он поднялся с места, и я вновь ощутила разницу в росте. Пальцы его руки аккуратно касаются моих пальцев, вызывая легкие мурашки на спине. Вернув взгляд на парня, замечаю, что его губы приоткрылись приближаясь. Медленно накрыв губами мою верхнюю губу, Джейсон осуществляет аккуратное проникновение языка в полость рта, и я чувствую пожар. Обхватываю руками его шею, пока его руки скользят по талии к груди. Неловким движением он подталкивает меня к кровати, и я падаю на нее, быстро снимая футболку, которая в тот же миг оказывается на полу. Джейсон без промедления целует грудь, скользя ладонями по бедрам.
Какое-то время я нахожусь в трансе, словно разум проник в космос, где нужно абстрагироваться от всех проблем. Только губы парня возвращают в реальность и в тот момент, на котором мы остановились. Открыв глаза, сталкиваюсь с ними… с этими зелеными глазами, смотрящими прямо в душу без малейшего преувеличения. Ощущения безграничного оргазма настигают ноги, а затем уже и все тело от макушки до кончиков пальцев ног. Меня заводит, когда Джейсон смотрит прямо в глаза во время контракта. Кажется, что между нами нет никаких граней, которые можно было бы нарушить.
Когда он получает волну ощущений, моя голова кружится, разделяя оргазм вместе с ним. Джейсон ложится на меня сверху, и я ощущаю его дыхание в волосах.
— Я люблю тебя, — произносит он так, словно прощается, а затем ложится рядом, положив ладонь на область сердца. — Безумно.
Я лишь улыбаюсь и кладу голову на плечо парня, который все никак не может отдышаться. Между нами не было таких «отношений» больше месяца, и я уже забыла, какого это — заниматься любовью. Всю повседневность моментов я разделяла с такой позицией, словно секс — это что-то ненужное, неважное, но как же я ошибалась. Эти прикосновения, взгляды и мурашки не сможет донести ничего другое.
— Думала, что наказание должно быть более жестким.
Джейсон повернулся в мою сторону, а его глаза смотрят с явным удивлением.
— С тобой хочется быть ласковым, — сообщает он, просунув руку под шею. — Поэтому ты являешься моей главной слабостью.