Ральф встретил нас еще в аэропорту. Знаю, что ситуация с Сашей забыта, но я чувствую, что он где-то рядом. Даже Джейсон говорил, что пора перестать думать о том, кого нет. Странно слышать от него такое, но пришлось согласиться. Лишний раз я не перестаю думать, что однажды парень устроит «сюрприз», и привычку, спать с включенным светом, уже никуда не деть.
— Ты сказала Джейсону, что приедешь?
— Написала на всякий случай. Ответа не было…
Чувствую, что подступают слезы, но пытаюсь успокоиться. Наверняка это просто потому, что я соскучилась, а он работает. Занят.
— Все будет хорошо, — подбадривает сестра. — Ты даже побледнела…
— Устала от перелета.
Когда машина остановилась у кафе, на улице пошел ливень.
— Спасибо, великая Америка, за такой прием! — крикнула Холли, когда мы вышли из автомобиля. Я быстро побежала под козырек кафе, но Холли всегда медлит, поэтому уже успела намокнуть.
— Холли!
— Чертовщина…
Ее каблук застрял в щели между двух плиток, которые служили дорожкой к кафе. Я наблюдаю за тем, как она неуклюже пытается освободить обувь от препятствия, но в итоге ее одежда, состоящая из легкого льняного платье, полностью намокает. Решив вынуть ногу из туфли, Холли становится в позу рака и начинает тянуть на себя.
— Пожалуйста, только не навернись, — прошу я, и девушка вприпрыжку подбегает ко мне с туфлей в руках.
Для встречи она выглядит не очень хорошо, но это даже забавно. Зря она не надела бюстгальтер.
Несколько секунд сестра одергивает подол платья, и мы заходим внутрь. Несмотря на дождь, жара не спадает. Невыносимо жарко. Осматривая здание, в самом углу за столиком вижу Седрика. Должно быть он работает в офисе, раз на нем деловой костюм. Время обеда, а он заказал себе только чашечку кофе или чая. При виде нас он неловко поднялся с места и помахал рукой. Чувствую, что неловкости в этой встрече будет больше, чем самого разговора. Стоит похвалить его в том, что он вообще решился поговорить.
Холли, включив режим хозяйки, с гордо поднятой головой направляется к мужчине и садится напротив, пока я пытаюсь догнать ее.
— Седрик, — произносит девушка, и я присаживаюсь рядом, — сестры Андерсон на месте, но не понимают, чего ты именно хочешь.
— Она так здоровается, — комментирую я, и Седрик слегка улыбается.
— Закажите что-нибудь?.. Здесь вкусное мороженое с абрикосовым сиропом.
Что касается еды, я стала потреблять больше положенного. Просто когда я ем, мысли о том, что Джейсон не любит меня, уходят. Да, я слишком драматизирую, но каждый бы на моем месте думал о самом плохом варианте. Не общаться столько времени из-за обиды…
Когда каждый из нас заказал по чашечке чая, воцарилась тишина, как я и предполагала. Даже Холли, которая не может молчать, молчит, рассматривая стол.
— Так… ты замужем? — спросил мужчина, кинув взгляд на кольцо.
Надеюсь, что он деликатный, иначе будет плохо. Холли просто взорвется, если ее спросят о личной жизни.
— Да… замужем.
Хочется сказать «наверное», но это будет лишним. Мне очень сложно говорить о Джейсоне, когда я не знаю, что между нами. Сердце начинает бешено стучать, когда я вспоминаю, что мы не поддерживаем связь. Самое больное — это не знать, как он там. Я безумно скучаю. Хочется просто обнять его, чтобы понять, есть ли между нами та связь, которая была раньше.
— А я не замужем, — радостно сообщает сестра, выдавливая улыбку. — Наслаждаюсь жизнью, пока есть возможность.
— Это тоже хорошо, — кивает Седрик. — Ты воспитывалась Ниной, да?
— Ага, — кивает она, — воспитывалась, думая, что мой отец — идиот.
Я незаметно бью ее по колену.
Не нужно так говорить о том, кто даже не знал о нашем существовании. Мы уже выяснили, что Нина изменила мужу, поэтому стоит не затрагивать эту историю хотя бы из уважения к матери. Какая никакая, но мама. Главное, что у нас есть возможность расставить все по своим местам. Я очень хочу, чтобы семья Андерсонов была в полном составе. Хочется просто наладить все возможные контакты семьи. Ради Холли, которая ни за что не признается в таком желании.
— Нам врали, — вмешиваюсь я. — А затем сказали, что мы с Холли разлученные двойняшки.
— Хочу извиниться перед вами, — неожиданно говорит он. — Эта ужасная история. Холли, к тебе извинений больше. Прости, что Нина запуталась…
— Не нужно извиняться за нее, — перебивает девушка. — Твои извинения не изменят ее отношения ко мне. К сожалению, вначале она променяла тебя на меня, а позже сделала наоборот.
— Мы можем исправить это.
— Этого не исправить. Нам не быть нормальной семьей, и ты это прекрасно понимаешь, — с серьезностью в голосе сообщает Холли. — Тебе нужно было воспитывать меня в детстве, а не сейчас. Что касается мамы… ей не нужно было менять меня и игнорировать, словно я сломанная игрушка, которую выкинули и теперь неважно как она там.
Когда понимаю, что в горле пересохло, делаю глоток чая и снова чувствую этот дурацкий привкус. Как сосредоточиться на серьезных вещах, если этот привкус просто ужасен.
— Согласен, но мы исправим это, я обещаю, — говорит Седрик, пока я таращусь на дно кружки. — Ты в порядке?..
Понимая, что я выгляжу как сумасшедшая, киваю и ставлю кружку на стол.
— Давайте встретимся вечером? Устроим семейный ужин и поговорим. Нину я возьму на себя, а от вас нужно только понимание и желание поговорить.
Седрик поднялся с места и бросил деньги на меню. Сказав, что он назначит место ужина позже, мужчина покидает кафе.
Не думаю, что это обернется чем-то хорошим, но надеяться никто не запретит. Честно, мне уже надоела эта история с Ниной. Холли нужна мать, которая была раньше. Да, они часто ссорились. Да, непонимания происходили почти каждый день, но ведь это нормально. У Холли был поздний переходный возраст, поэтому все было так натянуто.
— Теперь можно поесть, — потирая ладони, говорит сестра.
— Серьезно?
— Как бы я, по-твоему, выглядела, если бы делала надменное лицо со спагетти во рту?
Когда к нам подошел официант, я решила отойти, чтобы позвонить Джейсону. Не могу больше мириться с этим чувством. Кажется, что все идет к чертям, а я безумно скучаю, что даже дышать сложно.
Нажав на знакомый контакт, часто дышу в ожидании родного голоса, который придаст энергии и остановит эту эмоциональную боль, что так излучается в голове.
Автоответчик.
Шмыгнув носом, я все-таки дала трещину эмоциям и расплакалась.
— Джейсон, нам нужно обсудить все то, что произошло перед тем, как ты улетел на съемку, и… я хочу извиниться. Честно, я очень соскучилась по тебе и не хочу, чтобы мы ссорились. Перезвони.
Сбросив автоответчик, пытаюсь прийти в себя. Надеюсь, что он увидит это сообщение раньше, чем мы с Холли улетим обратно.
Девушка наотрез отказалась селиться в отеле матери, поэтому мы выбрали другой. Весь оставшийся день я ждала ответа от мужа. Чувство тревоги делает сердцебиение неровным. Почему-то мне кажется, что что-то произошло. Долго не думая, решаю съездить на площадку. Терпеть уже нет сил.
У меня всегда есть адреса площадок, где снимается Джейсон. Он по привычке отсылает их на почту, чтобы в нужный момент мне выписали пропуск. Холли просто настойчиво решила поехать со мной, но я отказала. Нам с Джейсоном нужно поговорить наедине, чтобы прояснить каждую мелочь, которая таковой не является.
Чтобы не произошло сюрпризов, прошу у Ральфа телефон, чтобы связаться с мужем, однако номер парня абсолютно другой (новый). Это просто шок, который никак не может уладиться в голове. Нажав на кнопку вызова, слышу гудки, а затем и голос Джейсона.
— Что-то серьезное, Ральф?
Наконец-то. Вот он — этот нежный акцент с капелькой серьезностью. Услышав его, забываю про новый номер и всю обиду, которая так давила.
— Джейсон, — произношу я, и слышу его вздох.
Посмотрев перед собой, вижу красный луч, который быстро исчезает, но Ральф выворачивает руль, и машина врезается в стену здания.
Ремень слишком сильно вдавил меня в сиденье, и я ударилась головой об стекло. Металлический привкус на губах дал понять, что идет кровь. Не знаю, ударилась ли я виском или нет, но рука пытается нащупать телефон, где я могу позвать Джейсона. Пытаясь приоткрыть глаза, чтобы облегчить ситуацию, слышу голос, который насмехается.
— Обожаю иронию. Привет, Джейсон.