Вейдер смотрел в линзы своей черной металлической маски, сквозь разбитый фонарь кабины истребителя. Обломки были повсюду. В нескольких километрах пылали останки Таркина. Исполнитель, видимо, был неповрежден, но Вейдеру было мало радости от этого, потому, что из-за электромагнитных помех, он не мог связаться с Исполнителем, чтобы тот попытался перехватить Сокол. Ему пришла в голову мысль, что даже если бы он смог это сделать, то Сокол, вероятно, уже успел покинуть пределы системы Патрийм.
И тут он увидел белый объект, по форме напоминающий блюдце, который, набирая скорость, улетал с орбиты Хокейлгы, и понял, что это был Сокол. Он собирался использовать Силу, чтобы обратиться к Люку, но тут кораблик исчез в гиперпространстве. И, еще раз, Вейдер почувствовал себя ограбленным.
Он должен был сделать Люка своим союзником. Люк обязан был принять Темную сторону Силы и присоединиться к нему. Если этого не случится, Вейдер никогда не сможет свергнуть своего собственного Учителя: Императора Палпатина.
Вейдер заметил большой кусок искореженного металла, летевший в сторону его истребителя; он вытянул руку и с помощью Силы отклонил этот летающий мусор прочь с его пути.
Он задумался о том, как Император отреагирует, когда узнает об уничтожении Таркина. Но Император обладал удивительными способностями, и, вполне возможно, что он уже знает о том, что произошло на орбите Хокейлгы. Хотя, Палпатин, несомненно, выразит свое недовольство из-за потери Таркина, но его в последнее время больше заботило строительство второй Звезды Смерти в системе Эндор. Вейдер считал, что Император, скорее всего, отправит его туда, чтобы убедиться, что новая боевая станция не повторит судьбу Таркина. Думая о такой перспективе, Вейдер кипел от злости. Он был солдатом, а не надсмотрщиком, и он устал от работы с коварными офицерами и некомпетентными чиновниками. Он вновь проверил систему связи, но ничего не услышал ни на одной из частот — только статические помехи. Экипажу Исполнителя было известно, что он был во время взрыва станции на своем истребителе, и он предположил, что уже высланы поисковые команды на его поиски. Он также предполагал, что это может занять довольно много времени. Он надеялся, что из-за невозможности использовать приборы, чтобы засечь его, пилоты, используя только свои глаза, скоро смогут найти его среди рассеянного в космосе мусора. Хотя он и не совсем доверял им, но он верил, что они найдут его, рано или поздно. В конце концов, они знают цену неудачи.
Страх держит всех в повиновении.
Но потом он подумал о конце полковника Норда, который, безусловно, боялся его тоже. Норд не был первым Имперским офицером, который пытался убить Вейдера, но, как и большинство других потенциальных убийц, он не имел мужества встретиться с Повелителем ситов напрямую. Одни проблемы с этими трусами.
Вейдер ждал, когда же начнутся какие-либо поисково-спасательные действия. Он размышлял — кто может попытаться убить его дальше. Он подумал, что в последнее время такие попытки становились все более энергичными, а он в ответ пытался избавить галактику от всего, что угрожает ему. Он считал себя неуязвимым, потому что знал, — он не может погибнуть. Он был уверен, что так будет продолжаться и дальше. Он искренне считал, что в этом было провидение Силы.
Он заметил космический корабль, движущийся в его сторону, и был удивлен, поняв, что это не корабль с Исполнителя, а грузовой шаттл с Хокейлгы. Он подал энергию на ходовые огни своего??истребителя, а затем включил их, чтобы привлечь внимание пилота шаттла, когда тот подлетел ближе.
Вейдер смотрел сквозь разбитый фонарь истребителя, и очень удивился, увидев за штурвалом шаттла фигуру Имперского штурмовика.
Вейдер включил освещение внутри кабины??истребителя, так что штурмовик мог видеть его ясно и отчетливо.
Он поднял руку в черных перчатках, указывая на шаттл, а затем направил руку вверх, давая понять, чтобы шаттл расположился над его головой — над фонарем истребителя. Штурмовик ответил кивком. Вейдер наблюдал за умелым маневрированием шаттла, который, подлетев с правого борта, старался как можно ближе приблизиться к верхней части кабины истребителя.
Вейдер отодвинул разбитый фонарь над головой в черном шлеме, поднялся со своего кресла, и бросился в пространство, навстречу подлетевшему шаттлу. Штурмовик уже открыл люк воздушного шлюза правого борта. Вейдер направил свое тело к его внешнему открытому люку; тот, заскользив, закрылся за ним. Давление внутри шлюза выровнялось, затем внутренний люк открылся. Вейдер отправился в кабину шаттла, где обнаружил штурмовика в бронекостюме, стоящего по стойке смирно. Вейдер смотрел на него сверху вниз, и его глубокий голос эхом разнесся внутри кабины: — Почему за штурвалом шаттла нет Императорского пилота?
Без колебаний, штурмовик ответил: — Повелитель Вейдер. Я находился в карауле, охраняя взлетную площадку на Хокейлге, когда Таркин взорвался. Я покинул свой пост, чтобы учувствовать в поисках выживших.
Вейдер выделил самобытный голос солдата — его четкую манеру речи. — Ты участвовал в Войне клонов.
Это не было вопросом.
Но штурмовик ответил: — Да, сэр.
— И, ты опытный пилот.
— Да. Сэр.
— Тогда почему, — продолжал Вейдер, — Ты в броне штурмовика?
— Я был понижен в должности, сэр.
— Почему?
— Я не подчинился приказу, и напал на старшего офицера двадцать лет назад, сэр, — ответил штурмовик, без тени сожаления в голосе.
Вейдер был поражен впечатляющим хладнокровием штурмовика. В самом деле, он не ощутил в нем никакого страха. И, хотя Вейдер одним своим видом мог посеять страх, особенно у подчиненных, он не чувствовал какого-либо желания, чтобы напугать данного солдата, который излучал надежность, а также преданность. Вместо этого, Вейдер просто спросил: — В каком оперативном подразделении ты служил во время Войны клонов?