— Точнее выслушиваю. Есть разница.
— И ты что-нибудь слышал? — с тревогой спросила Ри. — Голоса, музыку… песнопения…
— Песнопения? — Он сделал ещё шаг. Несмотря на беззаботный тон, взгляд у него был весьма серьёзен. — Вот это было бы интересно, но нет. Я даже шёпота не услышал. Ни ФЭГ, ни всплеска ДЭП, ни колебаний температуры, ни на K 2, ни на коробке Фрэнка[5]. Ничего, нуль, пшик.
— Тогда почему бы уже не сдаться?
— Здесь что-то есть. — Он замолчал, и Ри ощутила, что он дрожит от волнения. — Чувствуете? Вибрацию… подобную эху…
Ри действительно что-то чувствовала, когда он смотрел на неё таким взглядом.
— Никаких призраков, — ответила она.
Хайден пожал плечами.
— Может, ты ничего не слышишь, потому что призраков не существует.
— Скептик, я понял.
— Ты когда-нибудь видел хоть одно привидение?
— Нет, — признался он.
— Слышал?
— Едва ли.
— И всё равно веришь.
Он ничего не ответил, лишь посмотрел на неё. Он выглядел таким бледным и таинственным в лунном свете. Ри задрожала помимо воли.
— Расскажи о своём сне, — наконец предложил он.
Она не хотела ничего рассказывать, особенно ему, но в тот момент, как он взял её за руку, она пропала. Между ними образовались странные узы, хотя она не полностью ему доверяла. Но она не могла отвергнуть его просьбу. Ри села на ступеньки мавзолея рядом с ним, и по какой-то причине это больше не казалось ей странным. Он был прост в общении, очень хорошим слушателем, и Ри рассказала ему обо всём, что пережила за сегодня, начиная со смерти мисс Вайолет, но тщательно обходя тему шантажа. Если информация каким-то образом дойдёт до доктора Фарранти, он заподозрит, что она всё слышала, а Ри не могла не думать без содрогания, как далеко он может зайти, чтобы защитить свой труд и семью.
— По-твоему, смерть мисс Вайолет могла спровоцировать сон? — спросил Хайден по окончании рассказа.
— Возможно. Но девушкой в синем платье была не она. Я уверена в этом на девяносто девять процентов. Мне показалось, что это её мать, Ильза. Исходя из дарственной надписи в книге, в 1915 году Ильзе исполнились десять лет. Вайолет дожила где-то до восьмидесяти, а значит Ильза родила её в начале двадцатых, когда сама ещё была совсем молоденькой.
— Как думаешь, почему Вайолет оказалась в психиатрической больнице?
— Понятия не имею. Но она лежала там годами. Никто из персонала даже не помнил, когда именно её привезли. Мне кажется, что её пребывание в лечебнице каким-то образом связано с матерью. С Ильзой случилось что-то очень плохое на этом кладбище.
— Ты сказала, что слышала песнопения во сне. Не помнишь, что именно пели?
— Нет. Но у меня возникло ощущение, что это был какой-то ритуал, но ведь это всего лишь сон.
— Но оказалось-то ты здесь.
Как и он. Ри спрашивала себя, что за парень может совершенно непринуждённо гулять по заброшенному кладбищу в глухую ночь.
— Может, это дух Ильзы пытается с тобой связаться, — предположил он.
— С помощью сна?
— С тобой происходило ещё что-нибудь странное? Холодные пятна, перепады напряжения и всё в таком духе?
Ри вспомнила про радио в спальне и остановившихся часах на тумбочке Вайолет. Ещё она подумала про замёрзшие окна, затхлый запах в квартире и ощущение потустороннего присутствия за спиной. Она судорожно вдохнула.
— Что такое?
— Я не верю в духов.
— Я помню.
— Но… после смерти мисс Вайолет меня мучает чувство, что меня кто-то преследует, и я постоянно оглядываюсь через плечо. И ещё я слышала странную песню. Гипнотическую. Словно из забытого воспоминания.
— Продолжай.
— Вот собственно и всё. Само собой, это воображение разыгралось. Я слишком много работаю, вдобавок стресс из-за написания диплома. Уставший мозг может выкидывать те ещё фокусы.
— Ты уверена, что дело лишь в стрессе?
Она обняла себя.
— Призраков не существует.
— До сегодняшнего вечера ты и возможность хождения во сне по старому кладбищу не рассматривала.
— Это другое. — Но по спине Ри словно провели ледяным пальцем. — Ты правда веришь, что я пережила паранормальный опыт?
Он повернулся полюбоваться заброшенным кладбищем.
— Я верю, что в этом мире — как и в загробном — есть множество вещей, не поддающихся объяснению.
Ри задрожала ещё сильнее даже не из-за слов, а из-за его голоса.
— Предположим, меня преследует привидение. Почему я?
— Может, ты просто оказалась в нужном месте в нужное время. Призраку понадобился проводник в этот мир, а ты была под рукой. Или…
Она посмотрела на него.