– Неужели не ясно? – повторил он, наклонив голову. На черных волосах играли солнечные блики, не давая возможности хорошенько разглядеть его лицо. Ощетинился, как еж, а на самом деле совсем беззащитен! Даже Хлоя в свои четырнадцать сумела это понять.
– Ясно, – прошептала она, принимая в эту минуту на свои плечи груз его бед. Обычное дело – она всегда чувствовала чужое горе сильнее, чем другие, И сейчас страдания Томаса стали пыткой и для нее.
– Наконец-то, – бросил он, уходя.
Пора. У него нет времени ни на чужие фантазии, ни на глупеньких толстушек, глядящих на него с нескрываемой собачьей преданностью. День за днем ему приходилось напрягать все силы и волю, чтобы как-то выжить. После смерти матери, единственного человека, которого Томас любил, он, имевший несчастье остаться с этой швалью, папашей, давно потерял надежду на то, что кто-то благородный и добрый спасет его от убожества и нищеты. Пришлось заодно узнать еще одну горькую истину: соседи, все до единого, уверены, что он ничуть не лучше своего гнусного старика.
И несмотря на все это, Томас верил в волшебные сказки. Мечты сбываются, сбываются, убеждал он себя, забиваясь под кровать, его единственное укрытие, куда, как надеялся мальчик, отец не догадается заглянуть. Кто-то выручит его. Кто-то полюбит…
Но все проходит. К тому времени, как Томас подрос и понял, что не у всех отцы пропивают последний цент и бывают готовы убить собственного ребенка, попросившего кусок хлеба, вера в любовь и иллюзии развеялась в прах. И он не желал помощи ни от кого в этом городишке.
Сам! Он всего добьется сам! А потом возвратится в Хизер Глен. Вернется и отомстит всем и каждому, кто когда-то смотрел на него с презрением.
Глава 1
Пятнадцать лет спустя…
Холодок восторга неизменно охватывал ее даже сейчас, через пять лет, прошедших с того дня, как она купила кафе. Хлоя отперла замок "Домашней выпечки", переступила порог и замерла, не обращая внимания на свист ветра, взвихрившего снежинки, нанесенные в открытую дверь, и на свои ледяные, покрасневшие от холода руки: очередная пара перчаток опять куда-то запропастилась.
Лицо расплылось в дурацкой улыбке, делавшей Хлою похожей скорее на шестнадцатилетнюю девчонку, чем на взрослую, почти тридцатилетнюю женщину. Удовлетворенно кивнув, Хлоя нырнула в зал. Сегодня она прибежала засветло, а ее подручная еще не появлялась. Пока здесь тихо, стулья аккуратно прислонены к столикам. Но меньше чем через час здесь будут толпиться требующие завтрака посетители, а в воздухе разольются ароматы свежесваренного кофе, зазвенят смех и веселые голоса.
Хлоя удовлетворенно вздохнула. Все это ее! Да, конечно, она в долгах по самые уши! Никогда еще ей не приходилось справляться с таким количеством проблем одновременно и все же она счастлива как никогда в жизни!
Не теряя времени, Хлоя проворно включила нагреватель и освещение, нажала на кнопку радиоприемника и надела передник. Осталось собрать волосы в пучок – и она готова. Да уж, тут не до модных нарядов! И кто бы мог предположить, что дочь мэра сможет довольствоваться такой малостью! Но иного она не хочет.
– Немного рановато, девочка, не находишь?
При звуке ворчливого, чуть надтреснутого голоса Хлоя обернулась.
– Нужно же кому-то держать тебя в ежовых рукавицах!
Огастина улыбнулась, показав широкую щель между передними зубами.
– Как хорошо, что кое-кто в этом городе ничуть не изменился и по-прежнему терпит нахальных девчонок!
Хлоя помрачнела. Она прекрасно поняла, на что намекает Огастина. Слухи о том, что "Сьерра риверз", могущественная фирма, выбрала Хизер Глен для постройки нового курорта, приняли поистине угрожающие размеры. Но жителям поселка это пришлось по вкусу. Многие начали скупать пустующие земли вокруг городка, надеясь продать их корпорации по завышенной цене. Отец и сестра Хлои, заразившись золотой лихорадкой, вложили безумные деньги в это весьма ненадежное предприятие.
Городок нищал на глазах. Туристы здесь почти не появлялись, потому что Хизер Глен был довольно далеко от шоссе и цепочки голубых озер Мэмет Лейке. Строительство курорта могло бы возродить живописный шахтерский поселок. Хлое было невыносимо видеть, как не слишком богатые друзья и родные тратили все что имели на землю, за которую, если слухи окажутся ложными, никто не даст и цента. Ей очень хотелось узнать, кто разносит эти сплетни и есть ли в них хотя бы доля правды.
Огастина с гримасой отвращения на морщинистом лице швырнула на прилавок газету. Огромные буквы заголовка бросались в глаза даже издали: "Компания "Сьерра риверз" начинает строительство курорта в Хизер Глен! Наш город спасен!"
Презрительно фыркнув, старуха исподлобья посмотрела на Хлою.
– Слава Богу, хоть ты еще не потеряла голову! И, надеюсь, не вляпалась во все это?!
– Нет, разумеется, – вздохнула Хлоя и, поправив непокорную прядь волос, шагнула к кухне. Обычно веселая и жизнерадостная, она никак не могла объяснить, почему на душе кошки скребут при одной мысли о новом предприятии, которое должно возродить жизнь старого города и обогатить его обитателей.
– У меня нет выбора.
– Неужели? Забавно слышать, особенно от тебя. – Огастина разразилась хохотом, таким громким, что даже закашлялась.
Тут старуха заметила, как раздражена Хлоя, и решила ее поддержать.
– Солнышко, – пробасила она, – ты же всю жизнь поступаешь по-своему. Разве нет? Не женщина, а воплощенное упрямство и своеволие! И всегда была такой, с тех пор как начала говорить.
– Я имела в виду деньги, – невольно улыбнулась Хлоя. – У меня нет свободных средств. Сама знаешь, сколько приходится ежемесячно отстегивать мистеру Торнтону.
– Он все еще пристает к тебе с арендной платой? – нахмурилась Огастина. – Ну и наглец! Он же прекрасно знает, что ты тратишь все свободное время и деньги, чтобы удержать на плаву "Тин Худ"! Не будь тебя, этим ребятишкам, включая его собственных обормотов, некуда было бы податься после школы, разве что шататься по улицам и творить пакости.
– Думаю, ему на это наплевать, главное, чтобы я вовремя платила.
Хлоя приготовила все необходимое для пользующихся заслуженной популярностью булочек с черникой и обернулась к Огастине.
– Не могу сказать, что осуждаю его за это. Я вовсе не хотела запаздывать со взносами, но так уж получилось. Вечно я залезаю в один долг, чтобы заплатить другой. И каждый раз надеюсь, что все как-то образуется. Но когда-нибудь мои дела наладятся.
– Наладятся?! У тебя? Хотела бы я дожить до этого дня! – Огастина энергично стянула тесемки фартука на несуществующей талии. – И держись подальше от теста.
Хлоя как раз успела проглотить большой кусок теста. Восхитительно! Огастина укоризненно покачала головой, а Хлоя едва удержалась, чтобы не сунуть в рот еще ложку теста.
За последние годы ее фигура стала куда стройнее, хотя приходилось бороться с каждой унцией лишнего веса, занимаясь по утрам ненавистной гимнастикой, – силы воли Хлое было не занимать. Этому способствовало и упорное нежелание Хлои покупать одежду большего размера. Но пристрастие к вкусной еде было неистребимо. Вот и пришлось утешаться платонической любовью к кулинарии.
Огастина может не поверить, но Хлою просто трясет от страха при мысли о долгах. Если она потеряет "Домашнюю выпечку"… просто не сможет жить. Увянет. Как не сможет жить без участия в разных проектах и программах, отнимающих столько времени. Кризисный центр для трудных подростков, обучение неграмотных женщин, спасение океана… Хлоя готова все отдать за правое дело, но ее силы, пожалуй, на исходе.
Шершавая рука Огастины неожиданно опустилась на ее плечо. Девушка испуганно вздрогнула.
– Жаль, что не могу помочь, детка. Я знаю, как тебя волнует второй заем под "Домашнюю выпечку". Сама знаешь, я отдала бы последний доллар, чтобы помочь тебе. Если бы он у меня был…