— Нельзя было позволить ему умереть, — набравшись храбрости, продолжала Хлоя.
Томас осторожно кивнул.
— Наверное, ты просто не способна пройти мимо. Удивительное ты существо, Хлоя.
— Это хорошо или плохо? — усмехнулась она, но Томас лишь покачал головой и глубоко, прерывисто вздохнул.
— Ужасно, что ты помнишь меня прежнего. При одной мысли об этом я лопаюсь от злости.
— Тогда мы оба были детьми…
— Но я изменился, Хлоя. Неузнаваемо изменился. И не люблю вспоминать о себе тогдашнем. Ты просто вынуждаешь меня возвращаться к тому времени, а это мне не нравится.
Однако он вернулся сюда, в город, где так много страдал. Почему?
Томас шагнул к двери и взялся за ручку.
— Не забудь позвонить в автоклуб насчет своей машины.
— Я не член автоклуба.
— Иисусе, — пробормотал он. — Мне следовало бы догадаться. Ладно. Я что-нибудь придумаю.
И, кивнув на прощание, вышел.
Глава 3
Томас лежал в постели под мягким одеялом в уютной, теплой спальне и неотступно думал о Хлое. Теперь ей действительно подходит детское шутливое прозвище Худышка. Она стала настоящей красавицей. А живет в жалкой лачуге, где отопление то и дело выходит из строя.
Что, если она заснет, а тем временем огонь в камине погаснет? Сможет ли она снова его разжечь? Или свернулась клубочком, навалив на себя все что есть в доме теплого, и медленно погибает от холода?
Да какого же черта?! Томас вскочил и раздраженно скривил губы. Какое ему дело до Хлои Уокер?
Рассеянно запустив пальцы в волосы, он оперся локтями о колени. Он в самом деле рехнулся! Когда это в последний раз он беспокоился о ком-то? И беспокоился ли вообще? Томас всегда был слишком занят своими проблемами, чтобы уделять время другим.
Но почему он не перестает думать о Хлое с тех пор, как увидел ее вчера? Это плохой знак.
Месть и еще раз месть! Больше его ничто не должно занимать. И не следует забывать об этом.
Приказав себе думать лишь о плане мести, Томас удовлетворенно вздохнул и снова лег. Но спал беспокойно и во сне видел то, что, казалось, позабыл навсегда. Теплые ладони и приятно пахнущие волосы матери… жесткие кулаки изрыгающего грязные ругательства отца. И широко раскрытые зеленые глаза, светившиеся юмором и дружеской симпатией. Глаза Хлои.
Только однажды их взгляд стал грустно-укоряющим — когда она узнала о его намерении уничтожить Хизер Глен и разорить его жителей. Сознание, что он, и только он, причина ее горькой обиды и горестного разочарования, мучило Томаса даже во сне. И когда он проснулся, неясные воспоминания продолжали будоражить душу.
Утренняя пробежка наверняка вернула бы ему равновесие, но за ночь выпало слишком много снега, и дорожки еще не успели расчистить.
Томас поглядел в огромное окно-фонарь. Повсюду белое безмолвие. Застрял в собственном доме! Правда, в таком доме не грех и застрять! Роскошный, громадный, с просторными комнатами и очень дорогой. Совсем не та вонючая помойка, в которой он вырос. Кстати, его родной дом почти рядом с тем сараем, в котором живет Хлоя.
Он купил это трехэтажное шале не только потому, что его выстроили на вершине холма. Просто ничего лучшего Хизер Глен не мог предложить.
Томас спустился вниз, в спортивный зал, где были установлены новейшие тренажеры, и безжалостно, до изнеможения терзал собственное тело, пока не выдохся.
Только тогда дрожащий от усталости и напряжения Томас поднялся из зала, мечтая о горячем душе, под которым он наконец расслабит ноющие мышцы. Но при виде человека, растянувшегося в кресле, он остановился и буквально окаменел.
— Привет, сынок, — улыбнулся отец, показывая желтые редкие зубы. Его грязные изношенные сапоги покоились на дубовом журнальном столике, а небрежная поза говорила о полном довольстве собой. Не потрудившись взять стакан, он то и дело прикладывался к единственной бутылке вина, которую Томас держал в доме на всякий случай.
Холодный пот выступил на лбу Томаса. К горлу подкатила тошнота. Кошмар стал явью. Он не видел отца с того дня, как убрался из Хизер Глен с подбитым глазом, треснувшими ребрами и разбитым сердцем.
Зато теперь сердца у него вообще не было.
— Проваливай.
— Проваливай? — деланно изумился отец. — Но я только пришел. — Он оценивающе оглядел роскошную обстановку комнаты и ухмыльнулся. — Шикарное местечко, ничего не скажешь! Подумать только, ты сумел схватить Бога за бороду!
— Как ты здесь оказался?