— Прекрасно. Надеюсь, он до конца жизни останется евнухом.
— Ты читаешь мои мысли.
Хлое пришлось почти тащить Томаса наверх. Когда они добрались до кухни, он был белее простыни. На подъем по лестнице ушли его последние силы, и Хлоя как могла осторожно усадила его в кресло. Томас перегнулся пополам и снова схватился за ребра. Хлоя решительно потянулась к телефону.
— Нужно что-то делать. Я немедленно звоню…
— Нет, — категорично заявил Томас.
— Но почему? Можешь привести хоть один довод?
— Далее два. Во-первых, не хочу, а во-вторых, все будет хорошо.
Хлоя, изнывая от гнева и жалости, старалась, однако, казаться спокойной. Не нужно, чтобы он видел, как она переживает за него. Но у нее это плохо получалось, потому что Томас словно читал ее мысли, как открытую книгу, и сгорал от унижения. Если бы каждое движение не причиняло столько боли, он наверняка заполз бы в угол зализывать раны, а Хлою выставил за дверь.
— Томас, тебя должен осмотреть врач.
Раздираемый противоречивыми желаниями удушить и осыпать Хлою поцелуями, Томас обмяк в кресле и прикрыл глаза.
— Я уже сказал, все будет…
— Да-да, я слышала, все будет хорошо, — закатив глаза, передразнила его Хлоя. — Если это правда, встань и поцелуй меня. По-настоящему.
Если бы мог, Томас, конечно, рассмеялся бы. Она единственная, кто смеет бросать ему вызов.
— Не можешь, верно? — поддразнила Хлоя предательски дрогнувшим голосом. Она поспешно отвернулась, чтобы он не увидел ее сочувственного взгляда. — Не двигайся, — приказала она. — Сейчас я оботру тебе лицо. А потом решу, что делать дальше.
Минуту спустя она вошла с губкой и аптечкой, найденной в ванной, и решительно надвинулась на Томаса. Он невольно улыбнулся и из рассеченной губы снова закапала кровь. Хлоя принялась бережно обтирать раны и ссадины. Остановив кровотечение, она промыла губку и принялась за синяк на щеке и подбитый глаз. Нежные пальцы коснулись шеи, побежали по груди.
— Как думаешь, ребра действительно сломаны? — шепотом спросила она.
— Надеюсь, всего лишь ушиб.
Хлоя с сомнением покачала головой и с раздражающей педантичностью прижала к каждому порезу ватку, смоченную йодом. Томас тихо шипел, но старался не шевелиться.
Отставив склянку с йодом, она сжала ладонями его лицо и подула на обработанные раны, чтобы не так щипало. У Томаса все перевернулось внутри.
— Спасибо, — прохрипел он. — Теперь совсем хорошо.
— Что-то не верится. — Хлоя убрала руки и хитро прищурилась.
— Честное слово.
— Докажи.
— Как именно?
— С чего это ты стал таким непонятливым, Магуайр? — с ехидной улыбкой спросила Хлоя и кокетливо вскинула голову. Сердце Томаса забилось сильнее. — Докажи, что все хорошо, и я оставлю тебя в покое.
Ноющие руки не слушались, но не принять вызов Томас не мог. Собравшись с силами, он потянул Хлою на себя и, когда она с размаху шлепнулась на его колени, едва не закричал от боли.
Охнув от неожиданности, Хлоя соскользнула на пол и опустилась на колени между его ногами. Томас потерял дар речи, когда блестящие волосы Хлои защекотали обнаженную кожу его ног, подбородок оказался на уровне пупка, а губы — в дюйме от восставшей плоти.
Томас уже не корчился от боли, теперь он пылал от страсти.
— Томас, — нежно прошептала Хлоя.
Заглянув в ее глаза, Томас испытал неведомое доселе чувство абсолютного покоя и счастья, словно он наконец вернулся туда, где его долго-долго ждали…
Легкими касаниями Хлоя ласкала его лицо, и Томас понимал, что она испытывает в эту минуту. Суровая реальность отступила на задний план, уступив место сладостным ощущениям. Томас уткнулся губами в ладонь Хлои.
— Мне так жаль, — пробормотала она, и из глаз ее потекли слезы. — Тебе вправду лучше?
— Да… Поцелуй меня, Худышка. — Но коленопреклоненная красавица лишь жалобно всхлипнула. — Шшш.
Осторожно, стараясь не делать лишних движений, Томас подался вперед, взял Хлою за локоть и поднял с пола. Она шмыгнула носом. Руки Томаса обвили ее нежно и властно. Он не показывал вида, что ему больно, потому что счастье держать ее в объятиях было для него сейчас превыше всего.
— Ну почему я не приехала раньше?! — неожиданно взорвалась Хлоя.
Господи, подумал Томас, неужели на свете есть человек, которому он не безразличен? И тут до него дошел смысл сказанных ею слов.
— Только этого не хватало.
Страшно подумать, что бы произошло, появись Хлоя в самый разгар драки. Он себя-то едва сумел защитить, что уж говорить о ней?
Вдруг плечи Хлои под руками Томаса заходили ходуном.