Ичиго насмешливо взглянул на него, и поднялся.
— Пойдём.
Ему было интересно. Человек, что в прошлом погиб, едва достиг шикая, в этом времени перешёл черту между лейтенантом и капитаном. И всё благодаря ему. Разумеется, Айзен желал увидеть дело рук своих.
Соджун встал в центре полигона. Лунный свет падал на него, окрашивая кожу в серебрянные тона, порождая какую-то мистическую атмосферу. Кучики тихо выдохнул. Катана легко покинула ножны.
— Банкай.
Поток ледяного ветра окутал его, скрыв с глаз. Ичиго поёжился, поспешно отзывая бабочек назад. Но несколько всё равно заживо замёрзли или были растерзаны колючим ветром, благо Айзен не использовал банкай, и связь между ними не была такой сильной, чтобы оглушить болью. Он убрал волосы с лица, раскрывая веер, продолжая сохранять спокойное выражение лица. Он ждал пока ветер стихнет.
Первое, что попалось взгляду Ичиго: полупрозрачные волки с сияющими голубым цветом глазами, словно сотканные из снега и ветра. Тела были украшены инеевыми узорами, мех трепался невидимым взгляду ветром, а хвосты расходились снежинками. Их была целая стая. Следом был сам Соджун, никак не изменившийся. И, наконец, размером с небольшое здание, стояла белая волчица, покрытая ледяными кристаллами, шипами пронзающими её тело. Она подняла голову и громко завыла, её же вторила вся стая.
— Айсуруфу: Канпу но Муре.
— Стая, — задумчиво прошептал Ичиго.
Волки дружелюбно махали хвостами, приблизившись к Айзену. Их ледяные носы тыкались в его ноги и ладони, напрашиваясь на ласку, но холод был такой, что кожа Ичиго сразу побледнела. Ещё несколько бабочек погибли, и тогда волки начали рассыпаться снопом снежинок, пока не осталась лишь огромная волчица. Она напоследок боднула Ичиго головой в плечо, отчего он едва не получил обморожение, и тоже распалась снегом. Соджун тяжело выдохнул белый пар. На его ресницах медленно таял лёд.
— Я потратил слишком много сил на битву с Кеораку-тайчо, на большее меня не хватило, прости.
— Тебе следовало отдыхать, а не нестись ко мне, — покачал головой Ичиго. — Но это было красиво. Снежная стая. Удивительно… Каким был зампакто Гинрей-сана?
Соджун честно задумался, привыкнув, как порой быстро Айзен менял тему.
— Его звали Кутецу. Я видел лишь шикай однажды: его окутало ветром, что резал всё, словно лезвие меча. Но банкая я не знаю.
— Мне просто интересно как порой сильно различаются и вместе с тем схожи зампакто родственников.
— Ты прав. И в моём клинке, и в зампакто Юрико есть ветер, но нет стали*, и все они различаются, но вместе с тем чем-то похожи… Ваши с Соске-саном зампакто тоже такие?
Ичиго некоторое время молчал.
— В наших клинках есть сходства, ты прав. Хотя оно идёт из одной сути, но при этом диаметрально противоположно.
— Мне интересно, каким будет меч Бьякуи, — с нежностью улыбнулся Соджун.
— Мне тоже. Ты заберёшь его в свой отряд? — с затаённой надеждой поинтересовался Ичиго.
— Хотел, но он слишком тобой восхищается. Едва от клана не готов отречься, лишь бы остаться в третьем отряде, — беззлобно рассмеялся Кучики. — Так что потерпи его ещё немного.
— Постараюсь…
Тишина, вновь воцарившая после экзаменов, кончилась внезапно, когда неожиданно созвали собрание капитанов.
В районе первого отряда Айзен встретился с Уноханой по дороге на собрание. Первая Кенпачи кивнула ему, коротко приветствуя, и Ичиго ответил тем же. Они не были близки, просто коллеги, оттого даже находясь рядом друг с другом, их разговор не заходил дальше недавних новостей и погоды. Тем более Айзен на пятьдесят процентов уважал капитана четвёртого отряда, и ещё на пятьдесят — резонно опасался. Сила и ум этой женщины сделали из неё монстра во плоти, до которого Зараки ещё идти и идти, а способности зампакто вполне могли нейтрализовать его способности. Исцеление — худший враг яда, а Рецу ещё и была кровожадным, нечувствительным к боли боевым маньяком, для Ичиго Унохана была вдвойне неудобным противником. Так что они не общались на серьёзные или близкие им темы. Разве что Рецу коротко поинтересовалась, стоит ли бронировать койку Зараки в ближайшее время, и Айзен, помедлив, ответил, что это зависит от результатов собрания.
— О, капитан Унохана, капитан Айзен! — поприветствовал Кеораку, тремя пальцами наклонив и приподняв в обратное положение шляпу. — Вы рано.
— Разве не вовремя? — с вопросительной улыбкой склонил голову к плечу Ичиго, раскрывая веер одним слитным движением, начав лениво обмахиваться им.
— Здесь только я в данный момент, остальных либо ещё не нашли, либо они добираются…
— А нас найти проще всего, верно? — Айзен скрыл лицо до носа веером.
Кеораку согласно кивнул. Бабочки Ичиго уже окружили его, соблазнившись запахом саке, въевшимся в ткань. Даже сам Ичиго начинал ощущать лёгкий привкус алкоголя на языке, передающийся по связи от бабочек.
— В любом случае можно было не торопиться.
Это верно. На один сбор всех капитанов могли уйти сутки. Готей был слишком огромным, а большинство капитанов себе на уме, чтобы находиться в одном месте. Посыльным просто повезло поймать их с Уноханой. Насчёт Ичиго им несказанно повезло, он ведь рассчитывал сбросить отряд на Кимуру, и на некоторое время отправиться поработать в дальних районах… Видно, уже не судьба.
— К слову, капитан Кеораку, вы не в курсе о причинах собрания?
— Кажется что-то случилось в Мире Живых. Конкретнее не скажу, эти вопросы стоит задавать двенадцатому или десятому отрядам, — Шунсуй ехидно улыбнулся. — Они уже определились с официальной специализацией?
Уголок губ Уноханы едва заметно дёрнулся. Ичиго же не стал скрывать ехидного смешка.
— Они были вынуждены разделиться по сферам деятельности, как второй и третий отряд. В данный момент двенадцатый отряд занимается исследованиями шинигами и душ, а десятый — Пустых.
— И Куротсучи так легко на это согласился?
— У меня не было выбора! — раздался знакомый скрипучий голос, полный недовольства, и в голову Ичиго слабо ударился кончик веера, отчего бабочки, сидевшие на волосах, встревоженно разлетелись. — Ты, хватит оставлять своё опахало где ни попадя!
— Маюри, ты как всегда пышешь энергией, — Айзен аккуратно забрал свой веер и спрятал в рукав. — Благодарю, я совсем забыл, что оставил его в твоём отряде. Отпусти мою бабочку.
Куротсучи недовольно пробурчал что-то под нос, но послушно отпустил алокрылую малышку, что незаметно перехватил, возвращая веер. Для всех незаметно, но не для Ичиго, который мог буквально ощутить, как крылышки сминаются в чужой крепкой хватке. Бабочка поспешно спряталась в волосах хозяина, пылая праведным негодованием и жаждой мести, заражая остальных бабочек. Ичиго молча приказал им вернуться к нему, не совершая глупостей.
— Не стыдно тебе, воровать питомцев Ичиго?
Появившийся Урахара всем своим видом излучал насмешку. Насколько же легко этот человек обрёл гордость, стоило появиться кому-то, над кем он мог безнаказанно издеваться и законно унижать его… Айзен встал рядом с Кеораку, делая вид, что он не с ними. Шунсуй понимающе хмыкнул, тоже не желая влезать в разборки учёных, что могли затянуться до утра в Уэко-Мундо. То есть, никогда не кончиться.
— Почему мне кажется, что единственный способ вам жить в мире — это надеть на обоих намордники? — выплюнула Сой Фонг, появившись из сюнпо.
— Звучит как хорошая идея, — задумчиво кивнул Ичиго, радуясь, что она появилась достаточно быстро, не дав перепалке разгореться.
— Эй! — возмутился Куротсучи, которому не дали ответить на провокацию Киске, но был проигнорирован.
— Кучики ещё нет? Как странно.
— Нас уже шестеро. И всё это в первый же час, — задумчиво отметил Ичиго, обмахиваясь веером.
Кеораку прыснул.
— Напрашиваешься на комплимент? — Ичиго невинно улыбнулся. — Хорошо, связное отделение стало намно-о-ого лучше работать с тех пор, как попало под твоё крыло. Сой Фонг, прости.
— На правду не обижаются, — легко кивнула женщина. — Ичиго хорошо справляется со своей работой.