— Не с пренебрежением. Я раздражен, — сказал Морган. — Я посвящаю Томасовскому центру и его клиентам большую часть своей жизни. И мне совсем не нравится, что меня подозревают из-за моей щедрости.
— Вы попали в поле нашего зрения не поэтому, если вас это успокоит, — возразил Мендес, — а потому, что вы менее чем отзывчивы, и нам известно, что у вас была связь с одной из жертв.
— Ничего вы не знаете…
— Нет, знаем. Питер Крейн признался нам. И еще он рассказал, что вы планировали провести прошлую ночь в «Холидей-инн», потому что вас выгнала жена.
Морган остановился около черного автомобиля.
— Моя семья вас не касается.
— Однако это отличный мотив, — сказал Хикс. — Если Лиза Уорвик давила на вас, угрожая все рассказать вашей жене…
— А какой у меня мотив для нападения на Карли?
— Может, вам это просто нравится, — предположил Мендес.
Он посмотрел через стекло задней пассажирской дверцы в салон. На заднем сиденье лежала черная куртка «Мемберс онли» и пара бейсболок, коробка с плакатами «Розыск» с Карли Викерс. На полу валялась пара пыльных походных ботинок. Не было ни орудий пыток, ни сувениров от пострадавших, ничего, что могло бы стать вероятной причиной для обыска автомобиля.
— Я понимаю, вам надо делать работу, — сказал Морган. — Но вы тратите свое бесценное время на меня, когда было бы лучше, если бы вы смотрели себе под нос.
— Что это значит? — спросил Хикс.
— Спросите Диксона. Скажем так: интерес одного из ваших детективов к женщинам из центра носит далеко не безобидный характер.
Они проводили взглядом его машину, лишившись дара речи.
— И что теперь? — спросил наконец Хикс.
— Думаю, если бы Диксон хотел нам что-то сказать, он бы уже это сделал.
— Точно, — согласился Хикс и пошел в больницу. — Спросим Джейн Томас.
— Он лжет! — кричал Фарман.
— Фрэнк, сядь и закрой рот, — приказал Диксон.
Они ушли в комнату для допросов по соседству с той, где сын Фармана только что обвинил отца в убийстве. Несмотря на приказ Диксона, оба остались стоять — каждый в своем углу комнаты.
Винс следил за ними по монитору, зная, что разговор будет не из легких.
— Мне сказали, он влез в драку, — сказал Фарман. — Это была просто ложь, чтобы заманить меня сюда и обвинить в чем-то, Кэл? Какого дьявола?
— Дэннис не влезал в драку, Фрэнк. Он напал на двоих детей в парке «Оуквудс». Он пырнул ножом мальчика. Ребенок мог умереть. Дэннис арестован.
У Фармана с лица сошла краска.
— Что?
— Он ранил мальчика ножом. Парень в хирургии. Он мог не выжить, Фрэнк.
Фарман сел, словно ноги отказывались держать его. Глаза стали мутными.
— Я не понимаю, — сказал он сам себе. — Я не понимаю, что с ним не так. Ты знаешь, Шэрон пила, когда носила его. С ним никогда не было сладу.
— Я привел его учительницу, потому что у нее есть подход к мальчику, — сказал Диксон.
— Отлично! — воскликнул Фарман. — Эту придирчивую сучку. Кто знает, что она вбила ему в голову? У нее проблема с мужиками…
— Хватит, Фрэнк! — рявкнул Диксон. — Не уходи от темы. Мы говорим о том, что твой одиннадцатилетний сын совершил тяжкое уголовное преступление. Я пытаюсь решить, куда его определить. Он слишком мал, чтобы отправляться в центр для несовершеннолетних преступников, не говоря уж о тюрьме.
— Не могу поверить, что это происходит на самом деле.
— Где твоя жена, Фрэнк? — спросил Диксон. — Мы пытались связаться с ней. А твой сын говорит, что ты ее убил.
— Это смешно!
— С чего бы ему это выдумывать?
— С чего вдруг вы ему поверили? — злобно огрызнулся Фарман. — Господи, Кэл! Мы знаем друг друга сто лет. Сколько всего мы пережили вместе! А теперь ты ополчился на меня! Я не понимаю. Еще неделю назад мы были друзьями. Я был твоим верным помощником, черт возьми!
— Я ополчился, Фрэнк? — возразил Диксон. — Я делаю свою чертову работу! Ты думаешь, мне легко? Мой верный помощник ведет себя, как преступник. Мой верный помощник не помнит, где был, когда пропала девушка. Мой верный помощник не может объяснить, почему у его сына оказывается палец жертвы убийства! Хватит с меня тирад про оскорбленного друга!
Винс пересек коридор и постучал в дверь, прежде чем сунуть голову внутрь.
— Шериф, вам звонят. Это срочно.
Диксон напоследок бросил на своего верного помощника злой взгляд и вышел из комнаты. Он был красным и тяжело дышал.
— Кто звонит? Мендес?
— Нет, вам надо было выйти, босс, — сказал Винс. — Так вы ничего не добьетесь.