— Энн? — позвал он. — Энн? Это Винс.
Телевизор в гостиной работал, но его никто не смотрел. Сумочка Энн лежала на диване, ее содержимое было высыпано на пуфик. Его пульс слегка ускорился. Он вытащил из кармана чистый платок и осторожно взял ее бумажник. Права и кредитки. Восемьдесят долларов наличными и фотография, видимо, ее самой в возрасте примерно пяти лет с женщиной, очевидно, матерью.
— Энн? — снова позвал Винс.
Ему не понравилась эта открывшаяся сама собой дверь. Энн бы не проявила такой беспечности. Ведь они с ней говорили об этом.
Он прошелся до двери комнаты старика — света нет, слышно посапывание. Он поднялся наверх и увидел пустующие спальни. С каждой секундой подозрения становились все более зловещими.
Зайдя в кухню, Винс увидел, что ключи от машины лежат на полу, как и старый тяжелый чайник. На белых кухонных ящиках — еще не успевшая засохнуть кровь.
— Нет, — сказал он, отказываясь верить в сценарий, который рисовался перед глазами.
Она уронила ключи на пол, пытаясь открыть заднюю дверь. Схватила чайник с плиты и воспользовалась им как оружием. Умница, девочка: ударила его с такой силой, что у того пошла кровь.
Сцена продолжилась на задней веранде, где мебель была сдвинута в ходе борьбы. Снова кровь — на гипсовой лягушке размером с мяч для крокета. Чья-то кровь.
Господи Боже, нет…
Он задрожал. Вспотел, как лошадь. Голова пульсировала.
Потом его взгляд упал на что-то маленькое, что-то, что казалось незначительным, размером не больше дюйма, просто мусор на полу…
Тюбик суперклея.
— Стоп! Стоп! Стоп!!! — кричал Томми с заднего сиденья.
Он стоял на нем, наклоняясь вперед и держась за подголовник одной рукой, а другой колотя по руке и голове призрака, сидевшего за рулем машины его отца.
— Сядь на место! — закричал на него человек.
— Остановите машину! — как девчонка взвизгнул Томми. Он снова и снова обрушивал кулачки и так сильно ударил призрака по уху, что ему показалось, что у него вот-вот отвалятся пальцы.
Призрак резко повернул направо и ударил по тормозам. Томми отбросило на сиденье, и он ударился головой о стекло так сильно, что перед глазами заплясали звезды, и, к своему ужасу, заплакал.
— Заткнись! Заткнись!
Чудовище угрожающе повернуло голову и посмотрело на сиденье, его лицо искажала ярость.
Томми спрятал лицо в одеяло, которое принес с собой, и захныкал, давясь от ужаса, больше которого он никогда не испытывал.
— Я хочу, чтобы вернулся папа! — кричал он снова и снова. — Я хочу, чтобы вернулся папа!
Энн пыталась высвободиться из ремня, который связывал ее по рукам. Крейн стянул ее настолько сильно, что она почти не чувствовала рук. Спина и ребра болели так, будто горели огнем, и она уже не надеялась никогда вдохнуть полной грудью.
Машина внезапно остановилась, и она ждала, что багажник вот-вот откроется и Питер Крейн склонится над ней. Но вместо этого она услышала, как он кричит на Томми, а Томми кричит в ответ: «Я хочу, чтобы вернулся папа!»
Сердце Энн болело, когда она слышала это. Должно быть, он до смерти напуган тем, что происходило, тем, что ему довелось увидеть. Он, наверное, прятался в машине, думая, что их с отцом ждет какое-нибудь большое приключение. Его отец был хорошим человеком. Его отец был героем.
Его отец чудовище. Такое чудовище, что Томми даже не узнавал человека, которого любил, в том, кто сидел за рулем.
Что с ним будет? Вот о чем думала Энн. Он видел, как его отец похитил учительницу, которую едва не убил. Как Питер Крейн поступит с ним, тоже убьет?
Теперь настал черед Энн плакать.
Они ворвались в дом Крейнов, как коммандос — Винс, Мендес, Хикс и Диксон, в тылу была группа захвата. Не было никаких шансов, что Питер Крейн привезет Энн сюда, но все это предназначалось для того, чтобы нагнать страху на Джанет Крейн и сбить ее с толку, прежде чем она поймет, что происходит.
Диксон пошел первым, когда жена Питера Крейна открыла дверь.
— Миссис Крейн, мы должны поговорить с твоим мужем, — заявил он. — Не могла бы ты позвать его?
Джанет Крейн, видимо, спала. И хотя она была одета в красивый красный спортивный костюм, ее макияж был размазан с правой стороны, отчего она казалась слегка пьяной. Она заморгала, глядя на Диксона, пытаясь собраться с мыслями.
— Извините, шериф, — сказала она. — В чем дело?
— Мы должны поговорить с Питером.
— О чем?
— Он дома?
— Нет, его нет. — Она мельком заглянула ему за спину, где на дорожке стоял командир группы захвата. — Я хочу знать, в чем дело. Что-то случилось? Питер попал в неприятности?