Я ощущала свой пульс каждой клеточкой своего тела. Что происходит? Раньше такого никогда не случалось. Это из-за того, что что-то не так с воспоминанием о будущем? Или что-то не так… со мной?
Мое сердце тяжело билось, и я вдруг не смогла сделать вздох. Нет. Остановись. Я в порядке. Со мной все в порядке. Во мне никогда не было и унции паранормальных способностей. И сейчас им взяться неоткуда.
Мое тело перенасыщено эмоциями, и все. Не могу больше об этом думать.
Вместо этого я оглядела свою камеру. Это было ошибкой. Тут не на что смотреть. Просто комната десять на десять (Прим.: десять на десять футов, три на три метра) с черной решеткой вдоль одной стены и бетонными блоками в остальных местах. Никаких окон. Никакого солнца.
Увижу ли я солнце когда-нибудь снова? В этот момент я была так рада, что отвела Джессу в парк двадцать седьмого октября. Рада, что почувствовала теплые солнечные лучи на лице и теле. Рада, что разделила последнее утро с моей сестрой. Я даже рада, что мы столкнулись с Логаном Расселом, так как теперь у меня, по крайней мере, есть дома кто-то, о ком я могу мечтать. Я подумала, что это больше, чем есть у большинства заключенных.
Маленький проблеск благодарности увял, и я судорожно вздохнула. Арестована. В заключении. Сумасшествие, которое я пыталась усмирить, вернувшись, быстро прогрессировало. Я сглотнула и захрипела, как машина, которая не заводится, но не могла наполнить легкие. Мой сердечный ритм удвоился, а потом утроился. В моих ушах ревел океан. Паническая атака. У меня паническая атака, и я должна прекратить ее. Прекратить. Прекратить!
Красный лист. Я прижала колени к груди. Мои пальцы задеревенели, и я стала сгибать и разгибать их, чтобы восстановить приток кислорода. Осенние листья скользят по воздуху. Думай о листьях. Мое дыхание замедлилось. Мое сердце больше не колотилось так, как будто собирается выскочить из груди.
И я потерялась в прошлом.
Очередное покачивание. Сдвиг на сиденье, легкое нажатие рук, и моя парта скрипит чуть ближе к окну. Чуть ближе к солнцу.
Снаружи наша школа похожа на космический корабль — длинная и плоская, с круглыми окнами, прорезанными по бокам. Здание получило кучу наград. Жаль, что архитектор не подумал, что студенты будут чувствовать себя внутри как в ловушке.
— Что ты делаешь? — спросил мальчик, сидящий рядом. У него короткая стрижка, которая должна быть у всех мальчиков в младших классах. У нас еще не было Основ Физической культуры, но от него пахнет так же, как от бассейна для плавания.
Я мельком взглянула в переднюю часть комнаты, где миссис Эстбери, учительница класса «5 лет до», рисовала дроби на воздушном экране.
— Я пытаюсь увидеть листья, — сказала я мальчику.
— Зачем?
Я прижала язык к верхнему ряду зубов, пытаясь придумать, как объяснить.
— Когда они падают с дерева, они могут приземлиться где угодно. Они не застряли в помещении, как мы. Я просто пытаюсь увидеть, куда попадают листья.
Он кивнул, как если бы то, что я сказала, имело смысл.
— Я Логан.
К моим щекам прилило тепло, и я придвинула свою парту ближе к окну. Конечно, его имя Логан. Его всегда звали Логаном, с тех пор как мы пошли в школу восемь лет назад.
Но до этого я никогда по-настоящему с ним не говорила. Я знала, когда у него день рождения. Знала, что он занимается на крайней правой дорожке бассейна во время Основ Физической культуры. Но это первый раз, когда он дал мне разрешение использовать его настоящее имя.
— Меня зовут Келли.
— Я знаю. Слышал, как некоторые девочки называют тебя так, — он нерешительно улыбнулся, словно был не уверен, что следовало признаваться в этом. — Может быть, поэтому ты так любишь листья. Потому что тебя назвали в честь цветка каллы (Прим.: calla lily — калла и Callie — Келли).
На самом деле это не так. Мой отец был ученым, и меня назвали Каллой Анной в честь Таннера Каллахана, мужчины, получившего первое воспоминание. Но я не исправила Логана. Мой отец считал, что это остроумное имя, а я? Мне очень понравилась идея быть цветком. Никто раньше не называл меня так.
В равной степени, раньше никто мне так не улыбался. Часть меня хотела, чтобы он делал это постоянно. Другая часть не могла решить, куда девать локти.
Я спрятала свои руки под собой и далеко отклонилась назад. Секунду мои ноги висели в воздухе, а пластиковое кресло балансировало на двух задних ножках. А в следующее мгновение кресло опрокинулось назад, и я растянулась на полу.