Аутта вернулся к своему рассказу:
— Дадраунга сказал так: Хранитель Жизни, если мы не исполним его требование, ополчит на нас весь род и все равно добьется своего. Нас несколько мужчин, но мы не выстоим против многих. Нас убьют, и погибнет Билулу и ребенок. Но убивать беззащитного ребенка, оставив его на съедение диким зверям и стервятникам — очень плохо. Лучше отдать его реке Пуратту. Если Земля-женщина, богиня которой мы поклоняемся, не захочет его смерти, то ребенок не погибнет. Положим его в корзинку, пусть плывет вниз по течению. Может быть, люди другого племени найдут его и спасут от смерти. Если же этого не случится, то даже боги не в силах защитить его, и участь его предрешена.
У нас не было выбора, и мы согласились. Под утро мы завернули нашего годовалого Уггала в холст, положили в просмоленную корзину и пустили по течению. Наши сердца обливались кровью, мы стояли и смотрели вслед, пока корзинка не исчезла в дали…
Хранитель Жизни успокоился, когда не нашел нашего Уггала в доме и в поселении.
Мы выспрашивали всех караванщиков о приемных детях, надеясь, что Уггал жив. Но никто ничего не знал, никто не обнадежил нас доброй вестью.
Поэтому мы обрадовались, когда ты, Альгант, привел в наш дом моего живого и здорового сына Сатра.
— Где живет Хранитель Жизни? — спросил Сатра. — Я хочу видеть его!
— Зачем он нужен тебе? — опешил Аутта.
— Я хочу вернуть долг человеку, обрекшему меня на смерть! — твердо сказал Сатра. — Он, перед тем как я убью его, все мне расскажет. Я узнаю, почему маленький мальчик, который даже не умел ходить, вдруг стал проклятием целого народа!
— Что ты! Что ты! — испугался Аутта. — Не смей даже думать об этом!
— Почему? — удивился Сатра и добавил пренебрежительно:
— Он боец сильнее, чем я?
— Нет, — возразил отец. — Не в этом его сила. В руках Хранителей Жизни большая власть. Их слушают люди, и они легко направят гнев народа в нашу сторону.
— Аутта прав! — заключил Келлис. — Сатра, не спеши со своим решением. Мы узнаем это, но не сейчас, а позже. Один ты ничего не сделаешь.
— Мой названный отец! — произнес Сатра, смотря на Келлиса. — Разве ты не поможешь мне?
— Помогу, конечно, — размеренным тоном сказал Келлис. — Но дай мне время узнать замыслы наших врагов.
— А что для этого нужно? — вмешалась в разговор мужчин молчавшая все время Цаука. — Ты, Альгант, пойдешь для этого в горы?
На нее зашипели Аутта и Билулу.
— Пойду! — подтвердил Альгант. — Только я знаю точно, что Хранители Жизни сами найдут Сатра и произойдет это быстрее, чем вы думаете.
Аутта почесал голову и крякнул с досады:
— Очень плохо! Совсем плохо.
— Твоя дочь Аутта хочет стать Хранителем Жизни? — спросил Келлис, посматривая на девушку.
— Да, — оживился Аутта. — Это мало кому по силам. Прошу не осуждай ее за то, что она вмешалась в разговор мужчин.
Келлис слабо улыбнулся.
— В моей земле слова Цауки были бы большой дерзостью. Но не больше. Только мне, так давно не жившему среди людей моего народа, к этому не привыкать. Значит нужно сделать так, чтобы Цаука стала Хранителем Жизни? Ну что же. Я помогу ей в этом, смогу раскрыть ей все тайны ваших жрецов и некоторые тайны Ур-Ана[16].
Аутта и Билулу переглянулись.
— Альгант, — произнес Аутта. — Ты действительно обучишь ее говорить с Землей-женщиной?
— Научу, — пообещал Келлис.
У Келлиса, как впрочем, и у каждого живущего человека, были далеко идущие планы, но он не стал их рассказывать Аутта и его семейству.
-
Глава 3
Сатра вышел из-за каменной ограды на дорогу, которая проходила через все горское селение. Селение было значительное. Домики стояли недалеко друг от друга, вытянувшись в ряд вдоль горной дороги. Между домами цвели плодоносящие сады, раскинулись небольшие огороды и пестрели поля с прорастающими посевами.
Жизнь селения его мало интересовала. Он даже с какой-то брезгливостью смотрел, как за оградой соседнего дома женщина старательно очищает баранью шкуру от остатков жира.
Мимо него, поздоровавшись, прошагал поселянин, ведя на веревке онагра с нагруженным на него хворостом. Сатра ответил, перевел взгляд на горы.
Он воин, это не его ремесла.
Он прикоснулся к знаниям Альгантов. Из всего народа хурритов он был единственным, кто обладал знаниями Уранидов, больше всех знает о Мироздании. Он умеет читать некоторые формулы на языке Соннат — огненные словеса. Не один хуррит на много дней пути вокруг не знает о величии Таннос. Сатра знает. От этих мыслей ему стало печально.
Он всю свою жизнь мечтал увидеть своих родителей. Альгант Келлис никогда не скрывал от него, что он — приемный его сын. Теперь мечта Сатра сбылась. Он вернулся под кров своих предков. Но не испытал большой радости. Что его ждет в доме родителей? Ничего интересного.
Он умеет бить стрелой и дротиком диких зверей, может сбить из пращи птицу на лету. Он хорошо владеет острогой, а значит, всегда сможет наловить себе рыбы на ужин.
Келлис никогда не занимался мотыжным земледелием, объясняя это тем, что для Альганта это занятие ниже его достоинства.
Поэтому они редко вкушали хлеб, который выменивали у торговцев за шкуры убитых барсов.
Но небольшой сад у Келлиса был, в котором в изобилии росли смоквы и оливки. Был и виноградник, снабжавший их изюмом и вином.
Впрочем, Келлис редко употреблял вино, говоря, что это удел низших. Вино Сатра пробовал, но беря пример с названного отца, старался его не пить.
Сад и виноградник не требовали большого ухода, а охота давала сытное мясо. Келлис старался меньше времени уделять труду, используя его для укрепления тела и воинских упражнений. В этом была прямая необходимость. Их дом стоял вдали от других поселений, и часто случалось, что на них нападали бродяги. Келлис был к ним беспощаден. Но убив очередного пришельца, сразу забывал об этом. Сатра заметил это.
Пять монколосолан назад Сатра тоже пришлось убить человека. И не одного, а трех одновременно. Около полутора десятков врагов попытались расположиться в их доме. Келлис доказал, что он Альгант, убив шестерых. Троих Сатра застрелил из лука. Остальные обратились в бегство. Сатра тогда вытащил нож и добил всех, кто подавал признаки жизни. Они с Келлисом несколько раз сопровождали суда торговцев с грузом. Ему пришлось участвовать в двух стычках с кочевниками. Он научился сражаться и стал воином.
Теперь оглядывая селение, Сатра понял, что здесь его ждет спокойная, размеренная жизнь охотника или пастуха. Сатра недовольно скривил губы, невольно представив себя в роли погонщика баранов. Нет, он воин! Он никогда не сможет быть пастухом.
— Сатра! — услышал он голос своей сестры.
Цаука догоняла его и скоро пошла рядом с ним.
— Хочешь, я покажу тебе наше селение? — предложила она.
— Покажи, — согласился Сатра.
Цаука повела его по дороге, показывая на дома, и попутно рассказывала, кто тут живет, чем люди занимаются. Оно подробно рассказывала обо всех жителях селения, даже упоминала их желания и мечты.
Она болтала, не переставая, и когда село было пройдено, Сатра уже все знал про всех.
— А здесь у нас родничок! — сказала Цаука, указывая на горную расщелину. — Вода в нем даже летом холодная и прозрачная как слеза. Отсюда часто берут воду наши соплеменники. А вечером сюда приходят влюбленные. Здесь очень красиво по вечерам, особенно когда Луна освещает своими бледными лучами горы.
— А ты тут бываешь вечерами? — спросил сестру Сатра.
— Нет, я не хожу сюда вечером.
— Почему? Тебе никто не нравиться?
— Теперь, наверное, я буду ходить сюда… — неуверенно произнесла Цаука.
— С кем же? — поинтересовался Сатра.
— Я еще не уверена, что понравлюсь ему, — тихо произнесла она, отворачивая лицо от брата.
Сатра вдруг негромко рассмеялся.
— Это Альгант Келлис? Я угадал?
Она резко повернулась к нему:
— Кто тебе это сказал?
Сатра по-доброму взглянул на раскрасневшуюся от волнения Цауку, произнес:
— Никто. Но не трудно догадаться. В селении появляются два новых мужчины. Один из них я, твой брат. Второй — Келлис. А ты не знаешь, нравишься ли ты мужчине. Значит, речь идет о нем.
Цаука опустила голову и призналась:
— Когда я видела твой поединок, я поняла, что Альгант, обучивший тебя, очень сильный воин. С ним мне будет безопасно. Он много умеет, много знает и совсем не старый.
— Это правда, — согласился Сатра. — Он больше чем воин. Но он стар для тебя, сестра. Выбери лучше другого мужчину.
Цаука снова вспыхнула:
— Ничего он не старый. Он — Альгант. Бессмертный. Разве плохо испытывать страсть к бессмертному?
Сатра покачал головой, не соглашаясь с ней:
— Сестра, ты не все понимаешь. Ему сорок шесть больших солнечных кругов. Хотя он выглядит много моложе. Он по возрасту равен нашему отцу. Келлис такой же человек, как и все другие. Он не бессмертен. Бессмертно лишь его сознание, но не тело.
— Ну и что? — воскликнула девушка. — Пускай ты прав десять раз, но он нравиться мне. Я хочу слушать его, видеть его рядом, чувствовать его тело, испытать его ласки. Я хочу, чтобы он обнимал меня, испытывал страсть ко мне.
Цаука не умолкала:
— Знаешь, брат, что ты не можешь понять? Он воин и умеет сражаться! В битве он отдает себя без остатка. Значит и в любви он такой же! Он способен дать волю чувствам, как никто другой!
Сатра молча, слушал признания Цауки, отмечая про себя, что об этом он никогда не задумывался. А она не унималась:
— Брат мой, помоги мне. Скажи, как мне завоевать его сердце, как сделать так, что бы я понравилась ему? Что для этого нужно? Я готова на все, только скажи, что мне делать? Ты же хорошо его знаешь!
— Знаю, конечно, — Сатра потер лоб. — А ты подумала, что скажет отец?
— Когда наш отец полюбил нашу мать, ему было безразлично, что скажет его отец, — парировала Цаука. — А что скажешь мне ты?
Сатра задумался. Все это было для него очень сложным. Семейные отношения и связывающие нити родства племя ему были известны лишь понаслышке.
— Я боюсь, сестра, что Келлис скоро оставит меня. Что ему тут делать? Он — Уранид и у него своя жизнь. Все Альганты выполняют в жизни миссии. Мне неизвестна миссия Келлиса. Поэтому он может остаться глух к моим словам, а тебя совсем не заметить.
— Что значит миссия?
— Это Судьба, рок, предначертание бога Ану. Не такая жизнь, как у наших соплеменников: есть, спать, пасти овец, родить детей… У него большая цель, к которой он стремиться всю жизнь и которую обязан исполнить.
— А ты можешь узнать ее?
— Попробую, — произнес Сатра. — Я думаю, если он взялся обучить тебя слышать голос Земли, то какое-то время он будет жить у нас. У тебя есть время, что бы ему понравиться.
Цаука улыбнулась.
— Мы вступаем в войну с Хранителями Жизни, — продолжал Сатра. — Мне будет нужна твоя помощь. Сестра, Цаука, если ты научишься говорить с Землей, то ты мне сильно поможешь. И Келлис должен остаться моим другом. Понимаешь?
— Заговорщики мы! — лукаво произнесла она.
— Наверное… Нет, мы — союзники! — уточнил Сатра. — Запомни первое и главное: не проговорись никому. Меньше говори и больше слушай.
— Я понимаю!
Сатра с интересом посмотрел на Цауку и сказал:
— Я очень хочу, что бы ты была счастлива, сестра. Келлис, я думаю, не откажется от тебя, если ты сама не отвернешься от него.
Лицо Цауки порозовело от нахлынувшего волнения:
— Нет, можешь быть за это совершенно спокоен, не отвернусь. Благодарю тебя, брат мой.
После этого разговора, который сблизил их, брат и сестра почувствовали друг к другу взаимную приязнь и симпатию. Они оба оказались прямолинейны, импульсивны и прекрасно понимали, что могут помочь друг другу получить желаемое.
Сатра действительно боялся, что Келлис теперь оставит его. Сатра прекрасно понимал, что теперь Келлис ему будет нужен как никогда. Меньше чем советник, но больше как Уранид, который способен возвысить его в хурритском народе и с помощью своего величия поднять к звездам.
Честолюбивые мечты! Конечно, Сатра понимал, что Келлис хотя и является Альгантом, но народу хурритов совсем не нужно его Звездное учение. Эти знания для его соплеменников были не особенно важны. Но может быть, в дальнейшем, это будет нужным. Если Цаука станет говорящей с Землей, а Келлис его советником, то положение его будет прочно.
А пока Келлис всего лишь очень сильный воин, против которого не устоят восемь противников. Это тоже очень важно. Хранители Жизни будут с оружием в руках отнимать у Сатра жизнь. Без Келлиса он может не совладать с ними.
Как хорошо все обернулось для него. Цаука почему-то вдруг сама захотела видеть себя женщиной Альганта. Хотя ее можно понять.
Альгант для нее живое воплощение Ану, сошедшее на Землю. Хотя, если Келлис жениться на его сестре, то он вынужден будет остаться в его племени. Как сказать Альганту, что бы тот взял Цауку в жены?
16
16. Ур-Ан — более древнее произношение слова Небо на языке Сонрикс. В древнегреческом языке произносится как Уран. У хурритов назывался Ани. В Месопотамии — Ан.