Гвеанорк медлил с ответом. В груди у него хрипело и булькало, точно в чайнике с закипающей водой. Он менялся в лице, глаза его наливались гневом.
— Да, хотел! — наконец, взревел он, вскакивая с кресла и окидывая собравшихся взглядом, полным бешеной ярости, — Пусть уж лучше война, чем такой позор! Твой папаша положил этому начало, женившись на человеческой женщине и назвав своим наследником полукровку. А теперь… Этого больше нельзя допускать! Поэтому я решил воспользоваться кражей книги, чтобы поссорить гоблинов с чародеями. Чтобы не допустить этой проклятой свадьбы!
— Свадьбы? — услышав знакомое слово, Агенор насторожился, — Чьей же это свадьбы?
— А то ты не знаешь чьей! — зарычал Гвеанорк и злобно зыркнул на царицу и на Ронфа, — Дурацкое обещание, взятое нашим королем с царя Нортигерна! Столько лет мы не вспоминали о нем. Но однажды она, — под его свирепым взглядом Вернигор выступил вперед и прикрыл царицу плечом, — из глупого любопытства прислала ему, — Гвеанорк продырявил взглядом Ронфа, который в ответ лишь закатывал глаза в притворном смущении и проказливо ухмылялся, — летучую мышь с письмом. И пошло-поехало! Они стали переписываться, а потом слово-заслово сговорились встретиться и обсудить давнюю договоренность их отцов.
— Так вот от кого были письма! — воскликнул Элиа.
— Так вот кого зовут…
Кадо не договорил: Агенор пронзительно глянул на него, юноша схватил чашку с чаем и сделал большой глоток. Чай был горячим; по щекам Кадо покатились слезы, но он так и замер с полным ртом, не имея силы ни проглотить, ни выплюнуть. Верховный Чародей повернулся к царице и смерил ее строгим взглядом.
— Вы подписывали письма своим именем? — спросил он испуганно.
Царица высвободила из высокой прически прядь и со смущенным видом накручивала ее на палец.
— Угум, — подтвердила она.
— Ну, и чё теперь? — Ронф развел руками, — Мы ж поженимся. Ну, может быть.
— Может быть! — свирепо, точно гоблин взревел Агенор, — Это полное пренебрежение священным правилом древнего волшебства Страны Чародеев. Имя правителя не может быть названо никому! До тех пор, пока он на престоле. Неужто правда придется вас поженить, если все зашло так далеко?
— Ну, вообще-то, — робко вставил Элиа, — Я тоже знаю имя царицы. Надеюсь, и мне тоже не придется теперь на ней жениться? Агенор, освободи Кадо. Ему же больно!
— Ох! — в полной растерянности выдохнул потрясенный чародей и махнул на Кадо рукой.
— Я тоже на ней не женюсь! — воскликнул Кадо, выплюнув чай обратно в чашку.
— Вот до чего они довели все это дело! — злорадно воскликнул Гвеанорк.
— А можно и его тоже? — спросил Ронф, указывая на замерших в неподвижности остальных гоблинов.
— И тебя заодно, — грустно вздохнул Агенор, опустился в кресло и схватился руками за седую голову, — Дивный Край на грани гибели, а у нас тут… Ну, и дела!
— Не такие уж дела, — осторожно заметил Кадо, — Мы понимаем, что есть установления, которые должны оставаться неизменными, и согласны все исправить. Ты мог бы приготовить какое-нибудь зелье забвения. Мы бы его выпили и забыли, что царицу зовут… Нет! Зелье, я говорю, а не чай!
— Успокойтесь, господин Верховный Чародей, — сказал Агенору Вернигор, когда тот опять попытался заколдовать Кадо, — Он говорит дело. Ведь наверняка у вас есть какие-то легкие волшебные снадобья, позволяющие забыть что-то одно?
— Ну, да, — Агенор начал постепенно приходить в себя и заговорил спокойнее, — Есть рецепты. Но такое зелье еще надо приготовить. Сейчас его нет под рукой.
— Ну, тогда ты приготовишь. И мы его потом выпьем, — предложил Кадо, — Только пусть оно будет не таким горячим, как этот чай. У меня весь язык, наверное, в волдырях.
— Да, чай очень горячий! — подхватила царица, явно желая перевести разговор на другую тему, — Ауриния, подай нам холодной кипяченой воды, разбавить чай.
— Уже несу, — ответила сметливая служанка, появляясь из боковой двери с серебряным кувшинчиком, — Вы уж простите, я была тут рядом и все слышала, но кое-что не поняла.
— Как ее угораздило связаться с гоблином? — ехидно осведомился Нок.
Ауриния отрицательно замотала головой.
— Нет-нет. Господин Ронф юноша учтивый и даже немножко грамотный, — заметила она, ловко протискиваясь к столу между фигурами замерших гоблинов и начиная наводить порядок среди чашек и вазочек со сладостями, — Учитывая, что он к тому же принц, он вполне может заинтересовать девушку.
— Все слыхали? — победоносно вскинулся Ронф и скорчил рожу Верховному Чародею и Гвеанорку.
— Я не поняла, — задрожавшим голосом продолжала Ауриния, — почему Верховный Чародей сказал, что Дивный Край на грани гибели?
* * *Солнечный диск был почти наполовину скрыт тенью. Его изображение в волшебном шаре казалось расплывчатым из-за сгущающейся черной дымки. Она подступала все ближе и ближе.
— Черное Солнце, — тихо проговорила Ульгит, — Оно восходит. Час наследника настает.
— Час нового владыки темной стороны, — отозвалась Арла Кан, не отрывая глаз от шара.
Он был установлен на столе в кабинете директора волшебной школы Аструма. Две чародейки сидели друг напротив друга, склонившись над шаром. Преподаватель истории и теории волшебства Ульвейг смотрел на них, сидя в оконной нише.
— Восход Черного Солнца, — добавила Арла, — Это закат всего светлого мира.
* * *— И что с нами будет? — тихо спросил Евглен, посмотрев сначала на гроссмейстера, затем на Элиа и на царицу.
— Нам-то что за печаль? — сквозь зубы процедил Гвеанорк и смерил остальных взглядом, полным отвращения, — Мы создания тьмы.
— Боюсь, ты все равно огорчишься, посол, — заметил Вернигор, — Когда поймешь, что править станут не гоблины, а другие создания тьмы.
— Это кто же? — воинственно встрепенулся Гвеанорк, хватаясь за кинжал на поясе.
— Темные эльфы, например, — язвительно сообщил Кадо, — И демоны.
— Темных эльфов не бывает, — отрезал посол короля гоблинов, — А демоны все давно сгинули.
— Не все, — тихо проговорил Орн, до сих пор молчавший.
— Есть подозрение, — поспешно перебил его Элиа, — Я никогда не поверю в это, но оно есть… Словом, кое-кто утверждает, что Гвендаль может быть с демонами в родстве.
* * *— Ты веришь, что это может быть Гвендаль? — шепотом спросила Арла.
— Есть знаки, которые указывают на него, — заметила Ульгит, пожав плечами, — Его мать могла быть из рода демонов зеркала. Сам он наделен огромной волшебной силой, не всякому чародею подвластной. Он не чужд честолюбивых устремлений, а, если уж честно, он здорово зазнался. И к тому же он похитил "Мудрость гоблинов".
Ульвейг негромко кашлянул, привлекая к себе внимание.
— Я видел его незадолго до того, как он отправился в подземелья гоблинов. Мне показалось, целью Гвендаля было не обретение власти. Не для того он похитил книгу.
— А для чего же? — спросила Ульгит с вызовом.
Она по-прежнему держалась с бывшим темным магом настороженно. Ульвейг пожал плечами, показывая, что не знает ответа на вопрос, и ничего не сказал.
— Только сам Гвендаль знает, — вздохнула Арла.
* * *— Ну, кто-то польстил Гвендалю, — себе под нос заметил Орн.
— Мы знаем о подозрениях касательно Чародея, но так же не верим им, — сказала царица и бросила взгляд на Агенора, показывая, что он разделяет ее мнение, — Дать на этот вопрос правдивый ответ может только сам Гвендаль Рено.
— Если захочет, конечно, — с презрением фыркнул Гвеанорк, — Похититель реликвий!
— Да, да, поддельных реликвий, — вставил Ронф.
— Я должен вернуться в Занбаар, мое место подле короля, — сказал Вернигор, чуть повысив голос, чтобы заглушить препирательства гоблинов, — Но я чувствую, что здесь моя помощь нужнее. Отдай приказ, царица, и я найду Гвендаля. В его руках ответы на все вопросы, которые нас мучают.
— С радостью принимаю твою помощь, Вернигор, — улыбнулась царица.