Он снял с ленточки на пергаменте печать и положил на ладонь. Орешник, Боярышник и другие древуны молча наблюдали за ним.
— Встаньте вокруг Западной Колдуньи, — попросил их Гвендаль, — Лучше ей быть под охраной, когда она очнется.
Он подул на печать в своей ладони. Воздух вокруг зазвенел. Древуны радостно заволновались, качая ветвями. Печать на ладони Гвендаля дрогнула, приподнялась и снова опустилась. Гвендаль довольно кивнул головой и громко выговорил заклинание на языке Старых Волшебников. Теплая волна прокатилась по комнате. От ее дуновения свечи вокруг постели Северной Колдуньи погасли, а потом снова зажглись одна за другой и замерцали ровным светом. Колдунья Севера сонно вздохнула и провела рукой по лицу.
— Ох, как долго я спала! — сказала она и села.
— Долго, — отозвалась со своего кресла Южная Колдунья голосом столь спокойным, словно пребывание в колдовском сне не подействовало на нее.
Они открыли глаза и встретились взглядами. Гвендаль удовлетворенно улыбнулся, наблюдая за их пробуждением. Заклинание коррина внешне далось чародею из Ильрагарда легко, но, сотворив его, Гвендаль почувствовал усталость. Уступая нахлынувшей слабости, он присел на край диванного подлокотника рядом с Восточным Колдуном. Адиари выпрямилась в кресле.
— Я чувствую прилив силы, — сказала она и огляделась, — Мы вместе.
— Да, — недовольно проворчала Арника, страдальчески морща лоб, — От этого у меня голова раскалывается! Здесь, на Нолаве, сила четырех слишком велика, мне плохо в ее присутствии.
— Может, оттого, что ты переоценила собственные силы? — сказала Адиари и повела рукой, приказывая древунам не отходить от Западной Колдуньи.
— А Юн? — встревожилась Итэри, — Он все спит.
— Он сейчас очнется, — сказал Гвендаль, — Всю свою силу он отдал, чтобы поддержать вас. Теперь вы в ней не нуждаетесь, и он может вернуться.
В подтверждение его слов Восточный Колдун потянулся с закрытыми глазами и замотал головой.
— Как же я хочу есть! — промычал он.
— Действительно вернулся, — проворчала Арника, неприязненно оглядывая своих собратьев по Ордену и обступивших ее древунов.
— А ты, Чародей? — снова забеспокоилась Итэри, спуская ноги на пол, — Ты так странно выглядишь. Что с тобой?
— Мне тоже пора вернуться, — слабым голосом ответил Гвендаль, оттягивая ворот одежды, словно ему было душно.
В расплывчатом свете блеклого солнца его лицо и волосы, казалось, теряли цвет. Даже яркий красный плащ на плечах Чародея выглядел серым.
* * *Когда все царское войско от первого верхового рыцаря до последнего пешего лучника прошло под аркой Серой скалы, горы изменились. Их вершины вдруг вознеслись под облака и оделись снегами, а подножья прорезали узкие каменистые ущелья, убегающие во все стороны. И со всех сторон дул пронизывающий ледяной ветер, завывая среди угрюмых скал и валунов. По длинному, петляющему, ущелью пролегала полузасыпанная снегом дорога, больше походившая на широкую тропу.
— Занбаргард, — определил Ронф, исподлобья оглядев мрачные, нависающие над дорогой склоны.
Гоблин ехал, вцепившись в поводья лошади, с кислым выражением лица. Горы, казалось, столь привычные для его взора, его, похоже, не радовали.
— Что с тобой? — спросила его царица.
Она ехала позади, потому что дорога не позволяла двум всадникам ехать рядом.
— Кольцо, — сквозь зубы пожаловался Ронф, — Оно прямо горит. Того гляди, сожжет палец.
— Может, уже пора? — спросила царица.
— Нет, — вздохнул принц гоблинов, поглядев на свой мизинец, — Еще остался не накалившийся кусочек. Гвендаль говорил, когда все заполыхает, тогда и замкнуть. Вот как без пальца останусь, значит, пора.
Растянувшись цепью, царское войско ехало через ущелье, следуя за Вернигором. Царица и Ронф ехали за гроссмейстером по пятам. Он возглавлял армию и уверенно направлял коня, хорошо зная дорогу в Занбаргардских горах.
— Вернигор! — окликнула его царица, — Гвендаль открыл для нас проход во Вратах Сингурских гор, но где он сам? Ты уверен, что мы его найдем?
— Он сам нас найдет, — возразил Вернигор, придержав коня и обернувшись.
— А куда ж ты нас ведешь? — удивился Ронф.
— Куда дорога идет — к выходу из этого ущелья, ко въезду в следующее, — спокойно объяснил Вернигор.
— А если мы заблудимся со всеми этими вояками в придачу? — возмутился Ронф, дернув за поводья и останавливая коня.
Вместо ответа Вернигор вытянул руку, указывая на что-то, находившееся впереди и вверху. Царица и Ронф подняли головы. За поворотом дороги горы расступались, образуя узкую ложбину нового ущелья. Над ним на плоской вершине скалы, отвесно обрывающейся вниз, стоял всадник. Под ним нетерпеливо переминался с ноги на ногу сильный белый конь. Приложив ладонь козырьком ко лбу, всадник смотрел на едущее среди гор войско. Холодный ветер яростно трепал полы его красного плаща и волнистые темные волосы, выбивавшиеся из-под капюшона.
— Вот и он! — обрадовано воскликнула царица.
— А с ним наш толстячок, наша рыжая и видимо-невидимо долговязых, — добавил Ронф.
На вершину скалы в это время выехали Нок, Тарилор и эльфийские всадники, ведомые принцессой Юрлин. Чародейская армия встретила их появление приветственными возгласами и бряцаньем оружия. Эльфы, завидев войско царицы, повели себя сдержаннее, но вполне сердечно замахали руками.
— Гвендаль нашелся, — одобрительно заметила царица, — Но как мы найдем солдат ордена Крылатого Льва?
Вернигор опять не ответил, а только сделал жест рукой, указывая на проход, ответвлявшийся от дороги влево. Там, среди скал тоже блестело оружие, слышался перестук копыт и людские голоса. По другой горной тропе на встречу царскому войску походным строем ехал большой отряд воинов в пурпурных плащах, накинутых поверх боевых доспехов. Впереди, рядом со знаменосцем, как подобает предводителю, ехал Евглен. Вид у ученика гроссмейстера был суровый и решительный. Длинные, пшеничного цвета волосы были собраны на затылке в конский хвост. Глаза под сдвинутыми в одну линию бровями смотрели строго. Чуть позади на могучем соловом жеребце за Евгленом следовал Робур-младший.
— Гвендаль обо всем позаботился, — довольно ухмыльнулся Ронф и сморщился, — Кроме моего пальца.
Царица приказала войску остановиться, развернула своего коня навстречу солдатам Ордена и сделала рукой приветственный жест. Предводители западных воинов спешились и поклонились. Увидев Вернигора, Евглен обрадовано улыбнулся. По рядам воинов Крылатого Льва пробежал гул радостного оживления. Гроссмейстер поприветствовал своих собратьев коротким кивком.
— Довольно церемоний, — сказал он, — Времени все меньше. Я так понимаю, Евглен, ты узнал, где нас поджидают темные эльфы?
— В ущелье Волчий коготь, — ответил Евглен, пробираясь между воинами царицы навстречу своему учителю.
— Плохое место, — заметил Вернигор, — Нужно успеть туда до восхода Черного Солнца, иначе мы не сможем противостоять Эверонту.
— Да, — подтвердил Евглен.
Робур-младший кивнул головой.
— Поспешим. Я знаю самую короткую дорогу, — промолвил рядом с ними чей-то голос.
Откуда ни возьмись, Гвендаль только что сидевший на лошади на вершине скалы, вдруг появился внизу, среди воинов Ордена и солдат царицы.
— Колдовство, — с уважением изрек Ронф, усиленно дувший на свой мизинец, — Еще не пора?
— Повремени, — ответил Гвендаль, — А нам не стоит медлить. Соединим свои силы с войском принцессы Юрлин и вперед. План битвы обсудим по дороге.
Он запахнулся в плащ и быстро пошел обратно к скале, в тени которой Нок держал под уздцы его лошадь. Вернигор пришпорил коня, догнал чародея, склонился с седла и придержал Гвендаля за локоть.
— Мы не знаем, чем закончиться битва, — сказал он, — Чародей, ты не хочешь ничего рассказать?
— Пока не время, — отмахнулся Гвендаль, — Я назову короля. Когда придет пора.