Поднимаясь по лестнице, Элиа никого не встретил. Наверху было пусто, становилось все холоднее и ветренее. Наконец лестница закончилась на открытой каменной площадке на самом верху Облачной башни. Элиа узнал это место, и холод, с которым он так долго боролся, проник внутрь, разлился по жилам. Осторожно переступая ногами в коньках, Элиа поднялся на смотровую площадку. Ледяной ветер набросился на него, сорвал с головы капюшон плаща и разметал черные волнистые волосы. Пригибаясь под его порывами, Элиа посмотрел вперед. Пол под ногами был покрыт тонкой коркой льда и инея. Далеко внизу мерцало глубинным багрянцем ледяное озеро, простирались покрытые снегом мрачные горы. Вокруг башни, словно седые клочья морской пены, перекатывались тучи. Но Элиа ничего не замечал. Он мог видеть только высокую темную фигуру, ожидавшую его в отдалении. Некто в черном плаще молча стоял спиной к нему у ограждающего парапета из острых камней, как будто пребывая в глубокой задумчивости. Но Элиа чувствовал, что ни одно его движение, не один взгляд или вздох не остаются без внимания. Незнакомец пристально следил за ним. Элиа сделал шаг вперед и замер, не отводя глаз от темной фигуры. Она внушала почти забытый, но очень знакомый ужас. Элиа показалось, что он знает, кого видит перед собой, что, обернувшись, перед ним предстанет Моина из Маргодрана, как и прежде полная злых сил и могущественная. Усилием воли Элиа стряхнул с себя это наваждение и заставил себя выпрямиться на холодном ветру. Он стиснул замерзшими пальцами рукоять Аногера, и это придало ему мужества. В этот миг незнакомец очнулся от задумчивости и повернулся. Медленно, медленно, словно издеваясь над нетерпением Элиа.
— А, это ты, мой мальчик, — протянул он ласковым голосом, в котором угадывалась издевка.
Элиа сразу же узнал его, хотя прежде видел его белокурым и сероглазым. А теперь его длинные волосы переливались серебром, а глаза были пустыми, как мутное стекло. Элиа догадывался, кого увидит в башне Облаков, но все равно не мог поверить, что перед ним тот самый эльфийский князь из Солнечного леса, которого он однажды узрел во сне. Время не изменило его гордый лик и величавую осанку, но что-то в его некогда светлом и прекрасном облике погасло навсегда. Из глубины его бесцветных глаз смотрели разрушение и тлен, словно черное пламя, опалившее Облачную башню, коснулось и его тоже. Элиа почувствовал горечь и отвращение.
— Я тебя не ждал, — все также насмешливо продолжал Эверонт, оглядывая Элиа с головы до ног, — Вернее ждал не тебя одного. С тобой ведь был наследник?
— Он запоздал, — сухо ответил Элиа, продолжая сжимать в руке меч, пока не вынутый из ножен, — Придется тебе обойтись без него.
— Без него мне никак не обойтись, — возразил Эверонт и вкрадчиво улыбнулся; от его улыбки веяло холодом, как из склепа, — Ты ведь знаешь, о чем говорится в пророчестве?
— Что он возвеличит темные народы, — Элиа тоже выдавил из себя подобие презрительной усмешки, — И ты думаешь, он поделится с тобой властью? Или даже отдаст ее тебе?
— На самом деле это я дал ему власть, — возразил Эверонт, перестав улыбаться, раскинул руки в стороны, и его голос зазвенел от горделивого торжества, — Я сделал все, что ты видишь вокруг!
— И мне не нравится то, что я вижу, — дрогнувшим голосом заметил Элиа.
Эверонт довольно и насмешливо расхохотался.
— Подожди, еще и не то будет!
— Нет, я не буду ждать, — возразил Элиа; он сильно побледнел, и в его взгляде появилась печальная решимость, — Я долго думал, как быть, и понял, что мне придется убить тебя.
— Надо же! — картинно вскинув брови, удивился Эверонт, — Ты в самом деле этого хочешь?
Элиа покачал головой.
— Нет. Но если только так можно все остановить, то я это сделаю, — он глубоко вдохнул и вынул меч из ножен, — Защищайся.
Эверонт издал короткий презрительный смешок и не двинулся с места.
— Какой смелый и самоотверженный мальчик, — язвительно изрек он, глядя на Элиа сверху вниз, — Думаешь, убьешь старого как мир эльфа, и все прекратится? Ты уже ничего не изменишь. Мой новый порядок останется на века.
— И чего ты этим добьешься? — Элиа горестно всплеснул руками, — Ты не сможешь вот так вернуть Солнечный лес.
— А что я должен был делать? — воскликнул Эверонт, раздраженно передернув плечами, — Бежать, отправиться в изгнание, терпеть лишения, сдаться на милость людям или чародеям, как эти трусы, мои братья?
— Они сберегли душу, — возразил Элиа.
— А я приобрел силу! — выкрикнул Эверонт, взмахнув руками, точно огромная черная птица крыльями, и его голос перекрыл вой ветра, — Думаешь, твой волшебный гномий меч поможет тебе одолеть меня? Тебе не устоять против того могущества, которое теперь живет во мне!
Он сделал шаг навстречу Элиа, чтобы тот мог лучше видеть его лицо. Черты Эверонта на мгновение исказились, по ним пробежала пугающая дрожь, и Элиа увидел другое лицо — холодное и злое, с глазами, полными тьмы.
— Ты помнишь? — спросил Эверонт, в его голосе зазвенели чужие, но такие знакомые Элиа ноты.
Юноша невольно отпрянул.
— Значит, я не ошибся, — прошептал он, с ужасом вглядываясь в лицо темного эльфа, — Ее сила в тебе! Ты пошел даже на это.
— Да! — голос Эверонта опять загремел торжеством, — Тебе не победить, мальчишка!
Элиа закусил губу, не сводя с него упрямого взгляда, и поудобнее перехватил рукоять меча.
— Может быть. Но я буду сражаться с тобой все равно.
— Как пожелаешь, — насмешливо ответил владыка темных эльфов и достал из ножен, висевших за спиной, длинный меч, на рукояти которого переплетались змеи, а по лезвию летели черные нетопыри.
Меч Эверонта был почти вдвое длиннее, чем Аногер, а сам темный эльф почти вполовину выше, чем Элиа. Глядя на своего врага, Элиа почувствовал себя гномом.
— Боишься? — вкрадчиво поинтересовался Эверонт, делая шаг вперед, — Правильно делаешь, что боишься. Дело ведь не только в росте или в длине меча, — переступая с места на место мелкими осторожными шагами, он незаметно оказался совсем близко от Элиа, — Ты, конечно, очень упрям и храбр, Элиа Рассказчик. Но только очень глуп. Ночной Шершень слишком благородный меч, чтобы биться им с человеческим отродьем!
Эверонт сделал ложный выпад, и Элиа, уклоняясь, попятился к каменному ограждению. Владыка темных эльфов злорадно скривил в улыбке бледный рот и выбросил вперед левую руку.