И тут он узнал одинокого лодочника. То был Том Харрис.
Глава шестнадцатая
Энтони оставался незамеченным, потому что гребец сидел к нему спиной. Пока мальчик решал, стоит ли обнаружить себя или лучше скрыться, Том повернул голову, кивнул и улыбнулся. Потом он налег на правое весло, чтобы причалить к пристани.
Вскоре они уже оказались достаточно близко, чтобы слышать друг друга. Том взглянул на высокий серый дом с эркерными окнами ресторанов и видом на гавань.
— Привет, Энтони. Я как раз направляюсь во Флашинг. Хочешь со мной?
— С радостью! — сказал Энтони и, чуть поколебавшись, спросил: — А вы надолго?
— Да мне только сети собрать. За час обернусь!
Еще секунду Энтони колебался, раздумывая, не предаёт ли он Патрицию, продолжая общаться с этим человеком. Но в последние дни она почти не разговаривала с ним. О том вечере, когда произошла драка, Патриция ни разу не обмолвилась, сосредоточившись на своих заботах и оставив Энтони наедине с самим собой. Кроме того, она никогда не запрещала ему разговаривать с Томом. Откуда ему знать, что у нее на уме?
Удовлетворившись такими размышлениями Энтони с готовностью шагнул в лодку, когда Том подплыл поближе. Через мгновение он уже сидел на корме, наслаждаясь необычной для себя ролью пассажира, и с удовольствием окунул пальцы в воду, наблюдая, как гребет муж его двоюродной сестры.
Харрис выглядел хуже, чем обычно. Один глаз по-прежнему оставался чуть отекшим, подбородок был залеплен пластырем, но не эти следы драки являлись причиной изменений в его облике. Глаза Харриса выглядели усталыми, а щеки слегка припухшими, словно он не спал или ушел в запой.
И все же, несмотря на свой внешний вид, он довольно живо беседовал с Энтони, ловко уводя разговор в сторону от опасных тем. До Флашинга было рукой подать, и неловкое молчание наступить не успело.
Флашинг — маленький старинный городок, застроенный до самой пристани, целыми днями серый шифер и створчатые окна его домиков тихо отражаются в серо-голубых водах гавани. Энтони остался осмотреться, а Том пошел на поиски своего рыбака. Очень скоро Харрис вернулся с рулоном сети, и они отправились в обратный путь.
— Ты в школу уже пошел? — спросил Том.
Вопрос, без сомнения, был задан без задней мысли, но ответ на него потребовал бы долгих объяснений. Впрочем, Энтони едва ли мог отказаться отвечать, раз уж согласился на общество Тома. Он рассказал спутнику, как вообще оказался здесь, что со дня на день собирался присоединиться к отцу, но возникла какая-то задержка, что незадолго до смерти дяди Джо намеревался отправить его учиться в Фалмут, но из-за его кончины этим планам сбыться уже не суждено. Как только все уладится, полагал он, ему удастся уехать куда-нибудь, хотя бы на один-два семестра.
Он замолчал, понимая, что приближается к запретной теме. Но Том не колебался.
— Завещание уже зачитали? — спросил он.
Энтони покраснел, изо всех сил раздумывая, что же сказать. Ответь он так, как следует, и оскорбит человека, к которому поневоле начал испытывать симпатию. Но если он скажет…
— Можешь не отвечать, если не хочешь, — сказал Том. — Ты не обязан ничего мне говорить. Так или иначе, я все узнаю через день другой. Они не могут утаивать информацию от того, кого она касается напрямую.
В таком свете Энтони об этом не думал.
— Зачитали сегодня днем. — смущенно ответил он.
— Ты при этом присутствовал?
Энтони кивнул, надеясь, что на этом разговор и закончится.
— И что с деньгами? — продолжил Том.
За его небрежным тоном чувствовались нотки беспокойства.
— Там… они… почти все досталось тёте Мэдж.
— А Патриции?
— Пятьсот фунтов. Послушайте, мистер Харрис, я…
— Зови меня Томом. Что-нибудь важное еще в завещании было?
— Нет… тетя Луиза разозлилась, сказала, что опротестует завещание.
На несколько мгновений Том застыл, словно грести ему больше не хотелось. Его карие глаза всматривались в далекую линию утеса, на которую с заходом солнца опускалась легкая дымка. Казалось, он видел там что-то, чего не замечал Энтони.
— Именно этого я и ожидал, — сказал он наконец.
Лодку начало сносить в сторону, и Энтони поежился.
— Мне пора возвращаться, а то меня начнут искать.
— Ну, я рад, что все так обернулось, — сказал Том.
Энтони уставился на него. Последняя произнесенная Харрисом фраза плохо укладывалось в его голове. Казалось, все эти расспросы указывают на одну очевидную мысль: Том надеялся, что все деньги достанутся Патриции, ведь тогда и у него появится шанс заполучить часть этих средств. Когда Том задавал вопросы, глаза его горели огнем, и что как не алчность могло их так зажечь? До Энтони медленно начало доходить, если сам Харрис богат, независимость Патриции ему будет невыгодна. Ведь останься она без денег, без перспектив — и Тому будет гораздо легче вернуть ее.