Он принес его, ощущая тревогу из-за незадернутых штор, но нельзя было тронуть их, не рискуя зашуметь, и к тому же окно выходило на гавань. Никому не хватит роста, стоя там, в грязи, заглянуть в окно на втором этаже. Тем не менее, он не мог избавиться от ощущения, что кто-то всё-таки может его увидеть.
Стул скрипнул под его тяжестью, картина едва не соскользнула с крюка. Но он всё же благополучно спустился с портретом пожилой дамы в руках.
Он поднёс её к столу, когда-то заваленному бумагами, положил лицом вниз. Против ожидания, на заднике картины не было видимых беглым взглядом защёлок, ничего отделяемого. Энтони постарался вспомнить, что делал дядя. Стекла в раме не было. Он отвинтил два крючка, с помощью которых картина цеплялась к стене, но это не принесло результата. Тогда он повернул пожилую даму лицом к себе, и картина вместе с задником выпала из рамы на стол.
Его бросило в пот от произведённого шума, нервная дрожь, как булавочные уколы, пробежала по кончикам пальцев. Спустя миг он набрался мужества продолжать, и отделив картину от задника, увидел там спрятанный дядей конверт.
Значит, его догадка оказалась верной. Жаль, что он не подумал об этом раньше, не проверил. Может, он и теперь чересчур торопится. Может, это что-то, связанное с судоходной компанией, он же видел…
Он извлёк документ из продолговатого конверта, развернул хрустящую пергаментную бумагу. Торопливо пробежал взглядом почти половину, и этого оказалось достаточно. Энтони положил находку на стол и стал собирать картину, чтобы вернуть на стену, а его мысли уже бежали вперёд, к тому, что теперь делать дальше.
Главное — кому он мог доверять? Его долг — вручить документ тёте Мэдж, но хотелось сохранить его у себя до возвращения Пэт. Или можно завтра передать его тёте Луизе. Но, несмотря на её искреннее старание помочь Патриции, она Энтони не особенно нравилась. И рассказать ей — слишком близко к предательству. Ведь тётя Мэдж с дядей Перри о нём заботятся, они ничего плохого ему не сделали. Возможно, они и странные, как думают некоторые, но они были честны во всём, добры к Пэт и не хотели, чтобы она покинула дом. С тех пор как уехала Пэт, тётя, можно сказать, суетилась вокруг него, а то, что он не мог принять этого, конечно, его проблема, а не её. Отдать документ другой стороне было бы просто предательством, и он не мог этого допустить.
Он мог бы показать эту бумагу Тому или сначала спросить его, или лучше сразу пойти к мистеру Коудри.
Но это сразу выдало бы его недоверие к тёте Мэдж. Она увидит, что Энтони действует у неё за спиной, потом ему будет очень неловко смотреть ей в глаза. Он вряд ли сможет остаться жить здесь, если сразу же, утром, не отдаст тёте Мэдж завещание.
Мальчик начинал понимать, что обладание таким документом гораздо ответственнее, чем он ожидал. Взрослым легко принимать решения, а он так мал и так одинок в этом мире. И неизвестно, когда отец наконец-то пошлёт за ним, и даже нужен ли он отцу. Вот Тому — не нужен, а Патриция не может его забрать. Куда же ему деваться, если придётся уйти отсюда? Зачем выступать против тех, кто его приютил? Энтони уже почти пожалел, что нашёл этот конверт. Проверил бы, а там пусто, и совесть была бы чиста.
Но прежде всего, картину надо было вернуть на место. От этого действия он не ждал трудностей — пока в третий раз не попробовал вставить изображение в раму и не догадался, что рама треснула. А после пятой неудачной попытки его прошиб пот. Похоже, оставалось только спрятать картину и понадеяться, что никто не обратит внимание, что она со стены исчезла.
— Чтоб мне пропасть, я думал ты уже час, как спишь, парень! — произнёс кто-то над его ухом.
Энтони рывком поднял голову, и сердце сжало холодом, как и горло, он даже вскрикнуть не смог. Он только вцепился в стол, стараясь не упасть, и глядел на Перри — в ночной рубашке и просторном халате, с взлохмаченными чёрными волосами.
— В чём дело, парень, ходишь во сне? Да не пугайся ты так, я тебя не съем.
Потом он увидел — или сделал вид, что впервые заметил — документ, который Энтони нашёл в раме картины. Он взял его и развернул.
— А это что ещё, а? Только не говори мне, что… Хм. Ты где отыскал его, в той картине? Хвала небесам. Но почему ты вздумал смотреть за нашей бабулей? Как это устроено? Покажи.
— Я… я не знаю. Она просто распалась на части. Эмм… Дядя Джо как-то показывал мне… но я забыл, как он это делал. Я…
— И почему ты решил, что там что-то есть? Чтоб мне пропасть, какое хитрое место!
— Я… я однажды видел, как дядя Джо что-то туда положил. Но мне не пришло в голову, что это может быть… нечто важное, до сегодняшних поисков. Тогда я подумал… что просто взгляну…