- Какая разница, котенок? Все это уже в прошлом…
- Нет, не для меня. Это для вас все равно, первая, или же десятая. А мы запоминаем первого мужчину на всю жизнь, - «Мужчине этого не понять». – Альф, я хотела принадлежать только любимому. А вместо этого бросилась ему на шею. Ведь я любила тебя! – только недавно я смогла признаться себе в том, что любила только Альфа. До того времени я думала, что Морис тоже занял место в моем сердце. - Так или иначе, я очень привязалась к нему. Я ему верила. Предательство, после того, что между нами было, чуть не убило меня, - «Предательство, а после еще и оскорбления, которые я выслушала» - подумала я. Я не могла понять, что же обидело меня больше: удар, или же попытка добить меня? - Если бы ты не оказался рядом, я, чего доброго, перерезала бы себе вены, - я прижалась к Альфу. - Спасибо тебе, за то, что простил.
- Не за что. Я хочу, чтобы тебе было хорошо. Не вини себя, ты жертва обстоятельств, - я уткнулась в его плече. – Ты хотела быть самостоятельной, в то время как твое место – рядом с мужем. Маленькая, не расстраивайся! Я с тобой, и всегда буду с тобой. Ты можешь доверять мне.
- Я доверяю тебе, так, как никому не доверяла. Даже маме я не говорила того, что говорю тебе. Я жалею об одном: почему в первый раз я была не с тобой. Почему я поверила ему, а не тебе…
- Гели, - он улыбнулся. – Да ведь ты позволила бы мне все. Только я не хотел этого. Тогда ты была чистым, невинным ребенком. И не простила бы себе свою слабость. Я не мог воспользоваться этой ситуацией, не мог испортить тебе жизнь. Ведь я знал, что нам придется расстаться. Потому, что мы родственники, пусть и дальние. Потому, что ты была совсем ребенком. Сейчас уже другой случай. Ты стала старше, мы поняли, что наша любовь – не игра. А люблю я тебя все так же, котенок. Ты хочешь мне еще что-то сказать?
- Да. Обещай что поймешь…
- Я постараюсь, - я рассказала ему многое из того, что произошло между мной и Морисом. Умолчала только о том, что Морис знал о ребенке. Альф выслушал меня, почти не перебивая. Я все еще не могла забыть вчерашнюю встречу, и мне нужно было выговориться. И только Альф мог понять меня…
В последнее время он был чем-то крайне расстроен. Не говорил мне ни о чем, что его беспокоит, предпочитал отмалчиваться. А я хотела выяснить все. Я подошла к нему, когда он читал свои газеты:
- Альф, - я села рядом с ним. Он не обратил на меня внимания. – Альф, почему ты такой скрытный?
Он отложил газету и посмотрел на меня:
- Я скрытный? Нет, тебе кажется.
- Альф, я почти не знаю тебя. Я рассказываю о тебе все, а ты чаще молчишь. Неужели тебе нечего сказать?
- Пустая болтовня не есть общение…
Я была шокирована его словами:
- Я болтаю попусту? Альф, я хочу, чтоб у нас не было секретов друг от друга! А ты скрываешь что-то от меня…
- Моя жизнь не так уж интересна, - он снова взял газету.
- Значит, разговор окончен? Ненавижу, когда ты так делаешь! – я выбежала из комнаты. Хотелось уйти из этой квартиры, уехать куда-нибудь подальше, скрыться, убежать…
Но я не могла. Я чувствовала, что ему тяжело, что я нужна ему. Но почему он не говорит, в чем дело?
Я закрылась в своей комнате и взяла одну из книг: мне надо было отвлечься, успокоиться.
«Я нужна ему. Но не могу же я теперь просто подойти к нему?» - подумала я. С одной стороны – в ссоре была моя вина, но ведь и его тоже…
Я вышла из комнаты, и только тогда услышала музыку. Ну да, пианино! Он часто играет на пианино, особенно когда ему тяжело. А ведь это шанс!
Я взяла свою гитару и вошла к нему. Он продолжал играть, даже не посмотрел на меня. Я села на диван, взяла гитару и прислушалась к музыке. Да, эту песню я могла сыграть!
Я подыгрывала ему. Он улыбнулся мне, и начал другую мелодию, в этот раз – написанную для гитары. Теперь я без труда подстроилась под эту мелодию. Мы доиграли до конца.
А вот третья мелодия была совсем не знакома мне. Я решила, что здесь мне поможет импровизация. Получалось неплохо, судя по всему, Альфу тоже нравилось:
- А ты молодец, - он улыбнулся мне.
- Спасибо. А последняя музыка… что это было?
- Не знаю, я только что сам ее придумал, - «ну вот, а я думала-гадала!» - а ты что играла?
- Не знаю…
Мы засмеялись. Он подошел ко мне и сел рядом:
- Ты хоть помнишь, что играла?
- Нет, а ты?
- Тоже нет, - он поцеловал меня. – Жаль, неплохой был бы гимн примирения.
- Ничего, нам и без него неплохо, - я отложила гитару и прижалась к нему.
- Все хорошо, - он обнял меня. – Спасибо, за то, что беспокоишься обо мне. За все спасибо, маленькая.
- Я очень люблю тебя…
Он не позволял мне быть одной, а сам часто пропадал где-то. На мои вопросы он все еще отвечал неопределенно, старался сменить тему. Хотя я просила его быть со мной откровенным.
Я подозревала, что он изменяет мне, но молчала. Я боялась, что мы снова расстанемся. Нет, лучше пусть изменяет, я все вытерплю, только пусть будет со мной.
К счастью, я ошиблась.
Один раз я без предупреждения приехала из пригорода. Да, он растерялся. Я думала, что его поведение – лучшее доказательство моих подозрений.
- Гели, ты же говорила, что хочешь побыть с мамой…
- А что, ты меня не ждал? – спросила я.
- Да. То есть, нет. Не важно, в прочем. Мне надо кое с кем тебя познакомить.
- Интересно с кем!
- Сейчас все поймешь. Только не нужно лишних вопросов… пока мы не останемся одни, - он взял меня за руку. – Она в гостиной, с Принцем.
«Она? Что за ерунда?» - но в гостиной меня ждал сюрприз. Я ожидала увидеть кого угодно, но не ребенка! Девочке было лет десять, у нее были каштановые волосы, такие же, как у меня.
- Грета, познакомься с моей Гели. Я тебе много о ней рассказывал, - Альф обратился к девочке. Она не посмотрела в нашу сторону, и это удивило меня: обычно дети ее возраста любопытны.
- Значит, тебя зовут Грета? – я начала разговор. – Признаюсь, я ничего не слышала о тебе. Грета…
Девочка так и не повернулась ко мне. Я взглянула на Альфа: в чем дело? Жестом он объяснил мне: девочка слепа. Я на секунду остановилась: как вести себя с ней?
- Грета, - я села рядом с ней и взяла ее за руку. – Думаю, ты знаешь обо мне многое…
- Да, дядя Вольф рассказывал мне о вас, - девочка не дала мне продолжить. – Он говорит, что очень любит вас.
- Приятно слышать, - я улыбнулась Альфу, севшему в кресло напротив нас. – Только давай на ты? И запомни: для тебя я просто Гели.
- Хорошо. Я знала, что ты хорошая. Дядя Вольф не мог бы полюбить другую женщину. Он тоже очень хороший, он помогает мне просто так, - Грета улыбнулась.
- Да ладно тебе, Грета, мне и, правда, приятно общаться с тобой, - сказал ей Альф. Девочка называла его Вольфом: это был его псевдоним.
- Гели, я хотела бы знать, как ты выглядишь… - я растерялась: что она имеет в виду. – Расскажи мне, какая ты. Не бойся, я все пойму. Три недели назад я еще видела…
Я была немного шокирована: рассказывать ей о моей внешности – все равно, что рассказывать безногому калеке о катании на лыжах! Но девочка сама попросила меня:
- Ну, у меня каштановые волосы, такие же, как у тебя. Глаза у меня карие. Ты, наверное, представляешь меня худенькой и миниатюрной, но я не такая…
- Ты, наверное, похожа на мою маму, - девочка обняла меня. Мне было жаль малышку. Это не передать словами: совсем маленькая, и такая милая. За что ей такое?