Лиза смогла избежать насилия, но для этого ей пришлось уехать в Австрию. С тех пор девушки общались только по телефону, но все же помнили друг о друге. Гели очень хотела поехать в Австрию. В том числе и для того, чтобы увидеться там с Лизой, но судьба распорядилась иначе.
- Нет. Вы не знаете главного, Лиза посмотрела мне в глаза: было видно, что она боится говорить мне это. – Я была там, в тот день. Тогда я приехала в Мюнхен по делам, и решила увидеться с Гели. Я пришла к ней вечером, но служанка сказала, что ее нет. Если бы я не поверила…
- Лиза, - я положил руку ей на плече. – Знала бы ты, сколько раз я жалел, что не остался дома! Мы ведь не знали об их планах.
- Это не все, - девушка помедлила. – В подъезде я столкнулась с молодым человеком. Он был напуган. Я не предала этому значения, но когда узнала момент смерти…
Меня как будто обдало холодной водой:
- Лиза! – я взял ее за руку. - Так ты видела его?
- Да. И не поняла…
- Черт возьми, да это лучшее что ты теперь можешь сделать для Гели! – я сжал ее руку. - Ты хоть понимаешь, насколько важна эта информация нам? Боже мой, то, что я искал, было так близко!
Лиза тяжело вздохнула:
- Но ее не спасти. Не вернуть…
- Знаю, но мы можем отомстить. Пусть они почувствуют то же, что и она! Нет, пусть им будет хуже! Ты со мной?
Девушка помедлила, но все же протянула мне руку:
- Конечно…
- Ну, вот и отлично. Опишешь его. А сейчас поехали ко мне? Ты ведь наверняка хочешь попрощаться с Гели. Когда мне особенно плохо, я захожу в ее комнату. Пожалуй, тебя я могу пустить туда…
Хотелось помочь девушке, так любившей Гели. И лучшего я придумать не смог.
Ева осуждающе посмотрела на нас. Но я не предал этому значения: я все еще злился на Еву за то, что произошло утром.
Я открыл дверь и пропустил Лизу вперед:
- Вот, здесь она и жила. Здесь и…
Говорить дальше я не смог. Встреча с Лизой пробудила воспоминания. Я сжал зубы: «Я не должен проронить ни слезы!»
Лиза осмотрелась, после подошла к портрету Гели:
- Прости, подруга. Никого более близкого у меня не было…
Я понял, что девушка плачет. Я не знал, что говорить. Знал только одно: просить ее не плакать сейчас глупо и бессмысленно. Не следует загонять чувства внутрь и делать вид, что все хорошо, когда происходит такое несчастье.
- Лиза, ты не виновата. Если кто-то и виноват в ее смерти, то это я, - я взял Лизу за руку. – Не думаю, что она обижается на тебя…
- Я так скучаю по ней.
- Я понимаю, - мысль пришла как сама собой. – Лиза, возьми это на память. Тебе нужнее, - я взял с комода браслет, из-за которого и разгорелась утренняя ссора. В тот момент я не вспомнил об этом. – Гели часто носила его. Пусть хоть что-то напоминает тебе о ней. – Я застегнул браслет на руке у Лизы.
- Спасибо. Я долго не смогу его снять…
- Я понимаю. Это только с виду все это – я оглядел комнату, - просто вещи. На самом деле они – часть ее жизни. То, что ей нравилось, что она любила, о чем мечтала. Она как будто все еще живет здесь. Просто мы не видим ее. Но можем почувствовать. Иногда я закрываю глаза, и мне кажется, что Гели рядом. Как будто я снова слышу ее голос. Только слов не могу разобрать… Хочешь побыть одна? – спросил я, увидев в каком состоянии была девушка.
- Нет, не уходите, - попросила она…
Чуть позже мы разговаривали, сидя в столовой. Ева заперлась в своей комнате и не выходила к нам, хотя сейчас, пожалуй, я простил бы ее.
- Как родные, как мама? – спросил я у Лизы.
- Мы не общаемся, - она посмотрела мне в глаза. – Может это покажется вам неправильным, но я не хочу ее видеть, после того, что было. Ведь он делал все с ее молчаливого согласия. И если бы я не уехала…
- Ты молодец, Лиза. И я тебя понимаю: я до сих пор ненавижу своего отца.
- Гели говорила об этом…
- Да. Ты очень решительная девушка. Смогла изменить свою жизнь. И теперь ты не тот испуганный подросток, которого я знал, - я улыбнулся ей. – Хочешь отомстить?
- Нет. Только забыть…
- Дело твое. Помни, если что случится – ты можешь обратиться ко мне. В любой ситуации.
- Спасибо, - девушка улыбнулась в ответ. – Но, боюсь, у Вас масса более важных дел…
- Для тебя я всегда найду время, - ответил я. – Не пропадай…
На выходных меня ждал еще один сюрприз, в этот раз – в загородном доме, куда после нашей ссоры уехала Ева.
Ева была в хорошем расположении духа, казалось, что недавней ссоры, после которой мы не разговаривали несколько дней, просто не было.
Мы вышли на балкон. Я облокотился на перила и посмотрел вдаль: «где ты, орел-одиночка?» - подумал я, вспомнив о моем товарище по несчастью.
- А я тебя люблю…
Ева подошла ко мне и положила голову мне на плече. Я обнял ее одной рукой: хоть кто-то есть рядом со мной.
- Что такое, зайчонок?
- Вольф, я не хочу, чтобы ты уходил…
- Ну, эти выходные я свободен, - я улыбнулся ей. – Сходим куда-нибудь? – Ева радостно улыбнулась и кивнула. – Ну, иди, собирайся! – я поцеловал ее в щеку.
Я вошел в свою комнату.
«Так вот, почему она настолько счастливая!» - подумал я.
- Ева! – наши комнаты были рядом, и она не могла меня не услышать.
- В чем дело, любимый? – она вбежала ко мне. Но, взглянув на меня, поняла, что о романтике не может быть и речи.
- .Где портрет? – «Снова она за свое!» - в первый момент я думал, что убью Еву.
- Я попросила его убрать, - Ева виновато опустила голову. – Я не хочу, чтобы в нашей спальне висел портрет другой…
Я взял Еву за плечи и притянул к себе:
- Во-первых, не в нашей, а в моей. Во-вторых, не твое это дело! Я и только я решаю, кому здесь место!
- Опять она! – глаза Евы наполнились слезами. – Везде, всегда она! В доме не одного моего портрета, зато куча ее! Даже у тебя на столе ее фотография! Только и слышу: Гели то, Гели се… Не хочу о ней слышать! Не хочу!
Я оттолкнул Еву, и она упала на кровать.
- С каких пор ты тут распоряжаешься? – ярость затмила все. – Тебе она мешает? Мешает?
- Да! Я ненавижу ее! Ненавижу! Ты только о ней и думаешь…
Я не дал Еве договорить. Не помня себя от ярости, я схватил с тумбочки хлыст и ударил Еву. Она вскрикнула и закрыла голову руками:
- Нет, прошу тебя!
Еще один удар. Просто потому, что я не смог сразу справиться с собой.
- Ты не понимаешь, что я чувствую? Не понимаешь? – я отбросил хлыст в угол. – Ты что вообще вытворяешь?
- Альф…
- Не смей называть меня так! – так называла меня только Ангелика. Теперь это имя ассоциировалось с ней. – Подумай о том, что делаешь! – я вышел из комнаты и захлопнул дверь.
Войдя в свой кабинет, я взял фото Ангелики со стола.
- Гели, мне так тяжело без тебя. Я люблю тебя, малышка. Прости, солнышко мое…
В памяти сохранилось все. Ее улыбка, ее взгляд, ее запах. Все произошло так давно, а, казалось, что только вчера…
В тот день я уехал в город: не хотел даже слышать о Еве. А вечером мне сообщили, что Ева хотела застрелиться. Стреляла в грудь, но пуля не задела сердце…
- Вы должны навестить ее, - сказал Гофман, услышав об этом.
- Не знаю, Гофман. Я приношу женщинам несчастья. Даже Гели я не уберег…
- Мистер Вольф, вам надо жить дальше…
Я не хотел новых отношений. Но Ева… она такая молодая, милая, забавная. И так похожа на мою Гели. Но от этого только тяжелее…
Да, я навещу ее. Ева скрепила наш союз своей кровью, и я должен был быть с ней.
В палату меня не пустили.
Ева спустилась ко мне сама. Бледная и изможденная, она казалась еще меньше.
- Вольф! – она уткнулась мне в плече и разрыдалась.
- Все, Ева, все кончилось. Я рядом, - я обнял ее. – Я буду с тобой. Но и ты пойми меня. Я все еще люблю Ангелику…