— Да ничего особенного. Вызвали по радио вертолёт — «скорую помощь» — и увезли.
Я схватил Петьку за руку и потащил к скамейке.
— Садись и рассказывай всё по порядку.
— А что рассказывать-то? — вздохнул Петька. — Как только вы разбежались в разные стороны, я стал наблюдать за нефтяной лужей. Хотел подсчитать, сколько же там нефти скопилось, да и не смог. Потом пособирал клубнику и даже немного подремал…
— Давай о главном, — перебил я. — Как ты спишь, всем известно.
— Уже начинало темнеть, когда подошёл вездеход, — продолжал Петька. — Я ждал: ты выйдешь мне навстречу, но Иван Иванович — начальник станции — сказал, что мальчик, который сообщил об аварии, плохо себя чувствует. Мы быстро сели в вездеход и поехали догонять Митяя. Увидел его первым я. Он лежал лицом вниз, а руки широко так раскинуты… Иван Иванович быстро перевернул его на спину и стал лить прямо на голову воду из большой фляжки. А он так и не очнулся. Вот и всё…
Мы сидели рядышком и молчали, думали. Получалась какая-то ерунда. Мы здесь, а Митяй в больнице в Нижневартовске. Надо к нему немедленно добираться, а как? Вдруг Петька толкнул меня локтем:
— Иван Иванович идёт…
Начальник станции оказался совсем ещё молодым и немного похожим на нашего вожатого Толю.
— Ну что, друзья, сидите? — строго сказал он. — Наворотили дел столько, что и не расхлебать. Надо же — из лагеря сбежали. Там все с ног сбились, вас ищут, родители переживают, а вы тут загораете…
Мы молчали.
— А как себя чувствует Митяй? — наконец я осмелился спросить.
— Герой ваш жив и здоров. Я только что звонил в Нижневартовск, всё в порядке. Тоже вами интересуется.
Нам сразу стало веселее: Митяй здоров, а это — главное.
— По рации сообщил, что вы нашлись, — продолжал Иван Иванович. — Завтра утром на вертолёте отправлю вас в Нижневартовск, там сядете на «Ракету». Поедет с вами попутчик, геолог Володя из Нижневартовской экспедиции. А уж дома вас ожидает нежная встреча с родителями. Они-то уж вам скажут пару ласковых слов…
Иван Иванович громко засмеялся. Мы тоже засмеялись.
— Иван Иванович, а нефтепровод починили? — спросил я.
— А как же. То, что вы течь на трубе увидели и побежали скорее к нам, — правильно сделали. Молодцы! Хорошо ещё, что дырка была маленькая, мы её сразу залатали. Если бы вы нам так быстро не сообщили, могло совсем шов разорвать.
— А как вы его чинили?
— Очень просто. Откопали трубу, нашли дырку и заварили. Ещё повезло, что не лопнула сама труба — ведь нефть идёт по ней под давлением до семидесяти атмосфер. Тогда пришлось бы вырезать большой кусок трубы и вместо него вставлять новый — «катушку», как мы её называем.
— Это, наверное, очень трудно? — спросил Петька.
— Не так трудно, как долго. Два-три дня нефтепровод бы не работал. А это большая беда — сотни тысяч тонн нефти не додали бы промыслы…
Иван Иванович ушёл, а мы молча сидели на скамейке. С одной стороны вроде всё получалось хорошо: документы мы нашли, аварию на нефтепроводе предотвратили, с Митяем завтра встретимся. С другой же, как ни крути, всё было плохо: сколько людей волновалось из-за нашего побега — об этом даже и думать не хотелось.
Наконец, Петька тяжело вздохнул и встал:
— Пойдём посмотрим, что ли, эту станцию, как у них тут всё устроено…
Осторожно, стараясь не шуметь, мы открыли дверь и замерли на пороге.
У огромного тёмно-зелёного щита, висящего на стене, сидела та самая светловолосая девушка.
А на щите было полно всяких приборов: манометров с большими и маленькими стрелками, термометров и еще каких-то. И горели две красные лампочки.
— Здравствуйте, Светлана Петровна, — негромко сказал я. — Можно мы тихонько постоим и посмотрим, как вы работаете?
— Проходите, ребята, поближе, садитесь.
— А почему тут красный свет горит? — вдруг спросил Петька. — Авария, да?
— Нет, у нас тут всё наоборот, — засмеялась Светлана Петровна. — Красный свет означает, что всё в порядке. А вот если зелёный загорится, то беда, значит, где-то серьёзная поломка. На этом щите вы видите много приборов — по их показаниям я знаю всё, что делается на нашем участке нефтепровода: под каким давлением идёт нефть, какая у неё температура, как работают насосы…
— А если загорится зелёная лампочка? — всё не унимался Петька. — Что тогда?
— Это, ребята, не часто бывает. Принимаем срочные меры.
— И очень хорошо, — сказал я. — Чем меньше аварий, тем лучше.
Только это я сказал, как вдруг одна из красных лампочек начала мигать.
— Ага, что-то случилось! — даже обрадовался Петька.