Кей частенько любила полежать так и подумать обо всем на свете, в том числе и о своей жизни. И хоть подобные мысли расстраивали раз за разом, но не предаваться им было невозможно, особенно теперь, когда появилась новая проблема и повод для ментальной пытки.
«Раздражает».
Очень хотелось курить, но идти на балкон было слишком лениво, а закурить прямо в своей комнате, которая была больше похожа на лабораторию-мастерскую, попросту небезопасно, так что девушка продолжала лежать на кровати, свесив ногу, и смотреть, как на потолке вырисовываются причудливые тени.
Чем ближе был день Экзамена, тем больше Кей нервничала. Она боялась. Боялась неизвестности и злилась, что не может узнать наперед о том, что же ей предстоит там пройти, ведь по какой-то причине никто из сдавших не мог толком рассказать об этом. С Экзамена вообще никто не возвращался прежним.
— Что ж, совсем скоро мне выпадет прекрасный шанс увидеть все своими глазами, — произнесла вслух девушка, обращаясь к самой себе. — Вот только…
«…вот только совсем не хочется стать такой же, как эти люди».
От одной мысли о том, что она может превратиться в живое подобие робота и находиться рядом с такими же роботами, выполняя чужие указания, Кей содрогалась, словно от удара. Нет, так дело не пойдет. Нужно во что бы то ни стало придумать что-нибудь, нужно как-то остановить, разрушить эту идиотскую систему, но только что может сделать один человек против целой толпы имеющих неограниченную власть монстров?
Девушка шумно выдохнула и закрыла лицо руками. Внезапно послышался легкий щелчок замка на входной двери, а после — негромкое «я дома». Кей вздрогнула и приподнялась на локтях.
«Ви пришел».
В детстве она бы опрометью бросилась встречать брата с радостными воплями, не забывая потом повиснуть на его шее, но сейчас все было иначе — детство давно закончилось для них, а вместе с ним и все хорошие моменты. Тем не менее, привычка встречать никуда не делась, так что уже через полминуты Кей вышла в коридор.
— Привет, — так же негромко произнесла она.
— Здравствуй, сестра.
Пряди недлинных волос скрывали исказившееся словно от зубной боли лицо девушки. Она стояла, опустив голову так, что практически не видела стоящего перед собой.
«Не прощу…»
Эта интонация, этот бесцветный голос всякий раз выбивали дыхание, вызывали почти физическую боль в груди.
«Никогда не прощу…»
Кей не могла заставить себя поднять голову и посмотреть в глаза этого человека, за последние пять лет она ни разу этого не сделала, ведь это тоже причиняло ей боль. Эти глаза, казалось, больше не принадлежали ее брату — они больше не были такими сияющими и живыми.
Они были пусты.
«Никогда их не прощу за то, что они с тобой сделали».
Не сказав больше ни слова, Ви прошел мимо в свою комнату, и только когда за ним закрылась дверь, девушка отмерла. Она прислонилась плечом к стене и провела по ней рукой, после чего, сжав кулаки, ударила в нее от бессильной злости.
«Я обязательно узнаю, что творит это Управление, и тогда…» — что именно будет тогда, девушка еще не решила, но в этот момент ее переполняла холодная уверенность. Желание отомстить не покидало ее с тех самых пор, как жизнь пошла под откос, а сейчас оно только возросло, требуя немедленного исполнения. Гигабайты мыслей буквально разрывали черепную коробку, сменяя друг друга со скоростью звука, так что ухватиться за какую-то конкретную из них было невозможно. Кей даже усмехнулась, подумав о том, что сейчас в полной мере ощутила себя перегруженным компьютером. Девушка сделала глубокий вдох и отстранилась от стены, а после, пошатнувшись, развернулась и направилась в свою комнату. Но прежде чем зайти, Кей бросила взгляд на дверь напротив, которая вела в комнату брата.
«Как же это произошло?» — горечью отозвалась мысль где-то в груди, вызывая такую же снисходительно-горькую улыбку на лице.
«Почему мир так несправедлив к нам?»
…Ближе к утру начало клонить в сон. Кей сидела за своим рабочим столом и вот уже седьмой час мастерила новые детали — старые же пришли в негодность еще позавчера и, конечно, очень невовремя. Как обычно. Это злило, но ничего не поделаешь — надо работать, ведь микросхемы сами себя не приведут в порядок. «А было бы неплохо, — с досадой подумала девушка. — Двадцать второй век на дворе, а все равно что-то да приходится делать вручную».
Возиться с крошечными схемами всегда было слишком утомительно — такая работа требовала концентрации и предельной внимательности, и хоть Кей не жаловалась ни на то, ни на другое, все же она не любила это дело. Так что теперь, закончив последнюю, девушка выдохнула с таким облегчением, будто бы только что сбросила с себя огромный мешок, весивший не меньше тонны. Спина и ноги ужасно затекли за время сидения в не очень удобной позе, а глаза порядком устали от очков с проекцией, поэтому Кей поспешила отключить технику и потянулась всем телом, разминая затекшие конечности. За окном начинало светлеть, часы показывали время 5:20.
В голове мелькнула мысль, что неплохо было бы прикорнуть хоть ненадолго, и была встречена с одобрением уставшим от недосыпа организмом.
Девушка в два шага преодолела расстояние до кровати и обессиленно плюхнулась на нее, мечтая нормально отдохнуть хоть сегодня, хотя винить в своем ненормальном режиме можно разве что только себя, что, впрочем, Кей и делала.
«Ничего, скоро я закончу работу, — с некоторым удовлетворением подумала она. — И тогда все должно пойти, как надо».
Девушка думала о своем изобретении чуть ли не круглые сутки, и это было своего рода спасением — мысли о результате обнадеживали и мотивировали, заставляя забывать даже о сне и еде, не говоря уже обо всем остальном. То, над чем сейчас изобретательница так усердно трудится, было практически самым важным для нее на данный момент. И если все пойдет по задуманному плану…«…будет очень хорошо».
***
Выходить из дома не хотелось категорически, и если бы можно было сидеть в своей комнате вечно — Кей без сомнений и с огромной радостью именно это и делала бы. Но, к сожалению, это не представляется возможным, ведь всегда найдутся какие-то раздражители извне, которые так и норовят нарушить покой и вытащить прямиком в ненавистный мир. Так случилось и сегодня: с самого утра позвонили из школы и сообщили, что всем обязательно нужно собраться на консультацию по поводу предстоящего Экзамена, при упоминании которого Кей невольно поежилась. Осталось всего чуть больше недели…
— Прекрасно начался денек, ничего не скажешь, — процедила она раздраженно себе под нос, наспех одеваясь. Как же злила эта вечная спешка.
Приложив немалые усилия, девушка все-таки покинула квартиру и через пару минут оказалась на оживленном проспекте, который сразу навеял еще большую тоску и раздражение. Все вокруг казалось враждебным и неприветливым: эти безжизненные огромные здания, которые будто наступали со всех сторон, норовя втоптать в асфальт; это, словно проржавевшее насквозь, серо-красное небо, эта толпа людей, похожих на роботов с пластиковыми глазами… Да, этот мегаполис был невыносимо мерзким местом, и Кей хотелось бежать, бежать, бежать, куда угодно, лишь бы оказаться подальше отсюда. Но проблема в том, что бежать было совсем некуда.
Девушка вздрогнула и натянула на голову широкий капюшон своей толстовки, который скрыл половину лица — тем было лучше. Лишь бы не видеть всего этого кошмара вокруг. Внезапно всплыло воспоминание о сегодняшнем сне, и Кей зацепилась за эту мысль как-то немного лихорадочно. Да, ей приснилось нечто удивительное, хоть поспать удалось, к слову, совсем недолго. Во сне девушку окружила целая толпа уродливых роботов. Они все наступали и наступали, тянули к ней свои безобразные ржавые руки, что-то выкрикивали своими режущими слух голосами. А за спиной — бездна, черная и страшная. Это было похоже на дежавю, быть может этот сон уже повторялся, а может так только казалось, но откуда-то девушка знала, что произойдет в следующий момент. А роботы подходили, оттесняли все ближе и ближе к бездне, так что в конце концов Кей оказалась на краю и оступилась. Падение в абсолютную тьму, по ощущениям, длилось вечно, но внезапно чьи-то руки крепко схватили руку девушки. Неизвестные люди, которых явно было несколько, пытались помочь и вытаскивали наверх, медленно, но верно. «Кто они?»