– Вроде того… – с опозданием ответила Ти, продолжая вглядываться в лицо Зефену, которое показалось ей немного измождённым. А в следующее мгновение девушка крупно вздрогнула от внезапно обрушившихся на нее воспоминаний: иллюзорный город, Управление, её мать, которая на самом деле была высшей тенью и зачинщицей всего этого кошмара, битва, песнь Зефену… Что было дальше и чем все закончилось, Ти не знала, и эта неизвестность вселяла страх и тревогу.
– Как ты себя чувствуешь? – хранительница протянула руку и коснулась щеки менифеси, будто желая убедиться, что тот был реальностью, а не очередной иллюзией.
– Все хорошо, я в порядке, – улыбнулся Верховный и коснулся руки девушки в ответ. – Ты-то как?
– Да я тоже, но… Я так испугалась, Зефену…
– Прости…
– Что это было? – перебила его Ти, выжидающе всматриваясь в глаза. Рвано выдохнув, менифеси отвёл взгляд – с ответом он медлил, но девушка и не думала торопить, лишь терпеливо ждала, пока Зефену соберётся с мыслями и расскажет. Или не расскажет, а в таком случае гаридияни не станет настаивать. Было видно, что духу тяжело.
– Это была…моя музыка, – наконец заговорил Верховный. – Всего лишь. Видишь ли, я один из тех менифеси, которым принадлежит сразу две, скажем так, силы…
Дух запнулся и замолчал, а потом, кивнув себе, продолжил.
– То, что тебе пришлось видеть – это Запретная Печать, о ней никто не знал… Вернее, о том, что она принадлежит именно мне. Это было тайной. Запретная Печать творится Музыкой Смерти, которая подчиняется, в свою очередь, только моему голосу.
– Музыкой Смерти… – эхом повторила за Зефену Ти. – Так ты поэтому никогда не поешь?
– Поэтому, – согласился менифеси и снова вздохнул. – Мой голос несёт лишь неминуемую смерть и разрушение… Мне и разговаривать нежелательно, однако с этим совладать куда проще.
– И как же? – удивилась девушка, немного отстранившись.
– Ну… – дух замялся. – Я замыкаю эту силу в себе, не позволяя ей распространяться. А с музыкой проделать такое невозможно.
С этими словами Первый Верховный поднял правую руку на уровне глаз Ти, демонстрируя глубокие незаживающие трещины Распада, которые сеткой расползались по пальцам, ладони и далее по запястью, теряясь в складках широкого рукава одеяния. Их было так много, что хранительница ужаснулась и уже хотела коснуться руки Зефену, но в последний момент передумала, побоявшись причинить боль.
– Она ведь убивает тебя… – прошептала Ти с горечью, тем самым вызывая у менифеси не менее горькую усмешку. – И там, в Управлении… Ты же чуть не…
– Да, – перебил ее дух. – К сожалению, с этим ничего нельзя сделать. И мне плевать на себя.
– Зефену…
– Гораздо хуже было бы, если бы из-за меня погибла ты. Я до сих пор не понимаю, почему… Почему ты услышала песнь. Как моя защита могла не сработать… Непростительная оплошность.
Верховный сгреб хранительницу в охапку, прижимая к себе, и той ничего не оставалось, кроме как обнять духа в ответ так крепко, словно бы он мог исчезнуть в любой момент.
– Нельзя же так, – негромко произнесла Ти, уткнувшись в грудь Зефену. – А как же я без тебя? А остальные? Ну ты хоть думай…
– Прости меня, – повторил менифеси. – Пожалуйста…
– Только если ты больше не будешь так делать. Ладно? Не используй больше эту Печать. Пообещай мне, Зефену.
Ти не видела, но каким-то образом почувствовала, как замер дух в неком напряжении, но это продлилось всего лишь пару мгновений.
– Хорошо, – усмехнувшись, проговорил он совершенно спокойно и ровно. – Я обещаю.
– Вот и молодец, – удовлетворённо ответила девушка.
– А жаль, этой печатью можно было бы покончить с Кифу…
– Неважно, мы справимся и без нее. Вместе справимся обязательно. Я и так потеряла некогда небезразличных мне людей, а ты и остальные менифеси для меня ещё дороже… Я не могу потерять вас…
– Все будет хорошо, – дух успокаивающе поглаживал гаридияни по волосам. – Куда же мы денемся от тебя, в самом деле.
Отголоски музыки становились отчётливее – ветер немного усилился и совсем свободно гулял по комнате, щекоча кожу и бесцеремонно зарываясь в волосы невидимыми пальцами.
– Знаешь… – нехотя нарушила Ти умиротворённое молчание, горько усмехнувшись. – Это так странно осознавать, что вся твоя жизнь до этого была сплошным обманом. Собственная мать оказалась… приспешницей Кифу, да ещё и главной. Интересно, почему тогда я вообще стала хранительницей? Вот уж ирония…
Первый Верховный закусил нижнюю губу, не торопясь отвечать девушке, и та подняла на него любопытный взгляд.
– Я не знаю, как сказать тебе… – начал дух медленно, будто взвешивая каждое слово, а Ти невольно насторожилась. – …но эта женщина не может быть твоей матерью.
– В каком смысле? – изумлённо моргнула хранительница, не понимая, к чему клонит менифеси.
– Понимаешь ли… Она заключила контракт с Кифу, а проделать такое можно лишь при условии, как бы это сказать… Встречи с ним с глазу на глаз. А Кифу уже около ста двадцати лет заточен в Абсолютной Тишине.
– Так… – медленно кивнув, протянула Ти, пытаясь отследить ход мыслей Зефену. – То есть, ты хочешь сказать, что…позже этот контракт она заключить не могла?
«С ума сойти, сто двадцать лет…» – подумалось девушке. Она даже слабо представляла себе, насколько давно это было.
– Совершенно точно, – безапелляционно ответил дух. – Более того… Любая связь, будь то с менифеси или с Кифу, предполагает отсутствие возможности сближения с людьми. Даже дружба едва ли реальна, только если между гаридияни, а так… Нет, Ти, она не твоя мать.
От этих слов девушку словно парализовало – она пыталась осознать все сказанное духом, переварить и хоть как-то уместить в своей голове, но удавалось ей это с явным трудом.
– Но… А как? А кто? – поток бессвязных вопросов хлынул, требуя ответов, однако на них рассчитывать не приходилось, по крайней мере пока что.
– Я не знаю… Правда. Прости.
Пальцы Зефену ласково перебирали пряди волос, и эти прикосновения немного успокаивали Ти, но все же не спасали от стремительно расползающегося внутри чувства опустошения. Девушка и подумать не могла, что все обернется так – обманы в ее жизни не закончились, а женщина, которую она все эти годы считала матерью, оказалась совсем чужой, да ещё и темной тварью впридачу.
«Надо было убить тебя ещё в детстве», – прозвучало в голове, как наяву, и хранительница болезненно поморщилась от неприятных воспоминаний.
«Так чего же не убила? – мысленно обратилась к ней Ти. – Ведь знала же, кто я, наверняка знала…»
Сейчас же она задумалась о странном поступке мисс Вай. Пожалела? Вряд ли. Разве тем, кто связан с Кифу, знакома жалость или какие-то другие подобные чувства? Но что тогда?
«Она использовала тебя», – неожиданно подкинул невероятную догадку внутренний голос, и Ти даже засомневалась в ее правильности, но едва она прокрутила в памяти все события, начиная от обнаружения у себя дара гаридияни и заканчивая событиями в Управлении, как все тут же встало на свои места, и все детали пазла сложились в единую картину. Мисс Вай нужны были духи, но из Нижнего Мира освободить их она, очевидно, не могла, а, почувствовав в Ти гаридияни, решила, что такой шанс нельзя упускать, поэтому и позволила так беспрепятственно покинуть город в тот раз, провести сюда духов. Никакого везения – чистый расчёт, их действия давно предугадали, и от этого Ти становилось не по себе. Да, теперь все кончено, многие вопросы отпали сами собой, но один все ещё был животрепещущим, и Ти, подняв глаза на Зефену, озвучила его непроизвольно:
– А кто же тогда я?
Дух внезапно замер, глядя на хранительницу так, будто увидел в ней что-то из ряда вон, но потом слегка мотнул головой и расслабился.
– Ты – замечательная гаридияни, которую я очень люблю, – произнес он, а у Ти защемило сердце от этих слов. – И не только я, нас вон сколько много…
– Я тоже тебя люблю, Зефену. Так сильно, что ты даже себе не представляешь. И остальных очень люблю… И буду беречь вас всеми силами, но и вы себя берегите тоже. Нам всем есть, за что бороться и ради чего жить.