Кей махнула рукой, призывая следовать за ней, и гаридияни Пятнадцати тут же это сделала, не мешкая ни секунды.
Духи действительно обнаружились неподалеку: они сидели в красивой резной беседке, о чем-то шумно переговариваясь и не менее громко при этом смеясь. Нефаси с Деситой носились вокруг и, едва завидев свою хранительницу, кинулись к ней, чуть ли не сбивая с ног – девушке чудом удалось устоять. Все менифеси были безумно рады ее видеть, вещали наперебой и обнимали, да и сама Ти была рада им ничуть не меньше, заключая в объятия каждого и раздаривая поцелуи. Но среди всех духов снова не обнаружилось Рассветного.
– А где Нигати, кто-нибудь знает? – спросила гаридияни, когда все немного успокоились.
– А поди знай, – хмыкнул Огненный. – Как пришел в себя, так и смылся в неизвестном направлении.
С этими словами дух махнул рукой в неопределённом жесте, который, должно быть, иллюстрировал то самое неизвестное направление.
– Что, вот так просто? – недоумевала Ти. – Смылся, ничего не сказав?
– Ну, почему же, сказал… «Простите меня, если сможете» сказал. И…того, удрал.
– Рассветный всегда был со странностями немного, – пожимает плечами Нефаси в ответ на это.
– Так, ладно, я пойду его искать, – решительно поднялась Ти с места и, поцеловав в макушку не желающего отпускать её духа Музыки Радости, покинула беседку. – Скоро вернусь, не переживайте! Кстати, Демена, с тебя ещё экскурсия по Обители!
– Будет! – с готовностью отозвался Облачный дух, разве что не отсалютовал.
А Ти ринулась искать в очередной раз сбежавшего менифеси, наивно полагая, что далеко он уйти не мог, однако напрочь отказалась от этой мысли, когда через несколько часов тщетных поисков она не нашла и следа пребывания Нигати. Девушка обошла много комнат, поспрашивала у некоторых духов, но Рассветный как в воду канул. И ближе к закату, выбившись из сил, хранительница Пятнадцати поплелась бездумно, куда ноги несли, и внезапно набрела на аккуратную тропинку, мощеную гладкими камешками, которые, как секундой позже узнала Ти, ещё и сияли, если на них наступить. Куда именно вела чудесная тропинка, было неведомо, и девушка решила проверить самым заурядным способом – пройтись по ней. И через некоторое время Ти вышла к небольшому, но удивительно живописному источнику. От красоты здешних мест захватывало дыхание и отбирало дар речи, но оно и к лучшему – никакими словами нельзя было описать, насколько прекрасной была Обитель.
Как ни странно, но здесь не было ни души, так что Ти неспешно подошла к источнику и присела на край, окуная ноги в приятную теплую воду и прикрывая глаза от удовольствия.
– Ти… – сначала девушка подумала, что ей только почудился этот голос, больше похожий на едва слышный шелест, но когда она распахнула веки, то поняла, что все же не ошиблась – на противоположном конце источника стоял Рассветный.
– Нигати? А я тебя ищу везде… – начала хранительница, но дух не дал ей договорить.
– Ти… Мне нужно кое-что тебе сказать.
– Иди сюда, – девушка подозвала его жестом, но менифеси медлил. – Ну же, ведь неудобно разговаривать с такого расстояния, не находишь?
И тогда Рассветный послушался и пошел к Ти прямо через источник, который вполне можно было бы и обойти, но дух решил иначе, теперь пробираясь сквозь воду, по грудь утопая в ней.
– Прости меня, Ти… – его негромкий и до боли печальный голос звучал отчётливо, перекрывая все остальные звуки. Менифеси подошёл, а скорее, подплыл к хранительнице вплотную, но вместо того, чтобы вылезти из воды, он опустился ниже и обнял ноги девушки, чем окончательно выбил её из колеи.
– Ты что, Нигати… – моментально вспыхнула Ти. – Встань немедленно, слышишь! Ты чего…
– Нет-нет, нельзя, – упрямо замотал головой Рассветный. – Моя вина не позволяет мне сесть наравне с тобой. Прости меня, пожалуйста…
– Д-да послушай же… – хранительница совершенно не знала, как реагировать на подобное, поэтому пребывала в полной растерянности, не в силах даже ничего предпринять. – Какая вина, Нигати, ну о чем ты. Я на тебя не держу зла, мне не за что тебя прощать.
– А как же мое поведение? А все те сказанные мною слова? – настаивал дух, не желая отступать. – А мысли… Знала бы ты, какие мысли меня посещали однажды!
– Это неважно, – перебила его хранительница. – Все ведь осталось в прошлом, верно? Тем более, если ты так раскаиваешься… Поэтому встань и присядь рядом, прошу тебя. Твои действия ставят меня в неловкое положение.
Менифеси некоторое время оставался неподвижен, а после все же послушался и вылез из воды, буквально наваливаясь на Ти с рыданиями.
– Ну что же ты плачешь так горько, милый, – хранительница и сама чуть не разрыдалась вместе с Нигати, но сдержалась. Она обнимала духа, успокаивающе поглаживая того по спине, по волосам, шептала на ухо, что все уже хорошо и что не нужно просить прощения. Так они сидели довольно долго, пока окончательно не стемнело и менифеси не пришел в себя.
– Знаешь, я ведь действительно люблю тебя, – шмыгая носом, пробормотал Рассветный. – И ненависти… не было, никогда не было. И это усугубляет мою вину, ведь я нарочно так…
– Я понимаю, – кивнула Ти и прижала вцепившегося в ткань платья Нигати к себе покрепче. – Но и у тебя была на то причина, я права?
– Была… Но это так глупо, так глупо! Невозможно…
– И все же, – мягко настояла девушка, подталкивая менифеси к откровениям. – Выговорись мне, и станет легче. Попробуй.
Рассветный вздохнул, очевидно, собираясь с мыслями и взвешивая, о чем стоит рассказать, а что нужно умолчать.
– Просто меня преследовал страх… – начал он неуверенно: было заметно, что каждое слово давалось ему с трудом. – Страх того, что ты меня бросишь…
– Да как я могу… – изумилась Ти, но дух жестом попросил помолчать.
– Не перебивай. Мне не хотелось думать о тебе плохо, ведь на то не было никаких причин, но этот страх… Он овладел мною. Но а действительно, зачем тебе такой менифеси? Я бесполезный, от меня никакого толку, я даже помочь не могу никому… Только мешать и приносить вред. У тебя есть вон… Они все. И мелкий. А я… Так хотелось не привязываться, но это просто невозможно. Потом хотелось разорвать эту связь… Хотелось исчезнуть, развоплотиться, потому что так было бы лучше для всех. Понимаешь?
– Нет, – Ти боялась, чтоб ее голос не звучал слишком категорично, но со словами духа она не была согласна ни на секунду. – Нигати, это неправильно. Никому бы не было лучше без тебя, не говори так… И не думай даже. Знаешь, как мы все переживаем за нашего Рассветного, а? Нигати… Я ведь так тебя люблю, я не смогу без тебя.
– Но а как же…
– И их я тоже люблю, да, – снова прервала менифеси девушка, предвосхищая его дальнейшие вопросы. – Но не больше, чем тебя. Если хоть кто-то один из вас пострадает – это катастрофа. Вы для меня ценны, как никто другой, и ты, Нигати, в том числе. Прошу, никогда не сомневайся в этом и не забывай.
Родные изумрудные глаза снова наполнились слезами и смотрели так преданно, что Ти не сдержалась и сама дала волю плачу, только теперь уже радостному. Девушка ладонями обхватила лицо Нигати, бережно вытирая кончиками пальцев влажные дорожки со щёк, а после прижалась лбом ко лбу духа.
– К тому же, помни о Зинаби. Ведь только ты в силах ему помочь.
– Что? – дух изумился от таких слов и даже отпрянул невольно. – Я? Но… Каким образом?
– Своей музыкой. Зинаби ведь до сих пор в облике змея?
Рассветный утвердительно кивнул в ответ.
– Ну вот, – продолжила хранительница. – Я сделаю инструмент, а ты… Призовешь свою силу, ладно?
– Но постой! – встрепенулся менифеси. – А ты уверена, что это поможет?
– Попробовать всегда стоит, – улыбнулась Ти, сама не зная, откуда в ней вдруг появилось столько уверенности. – И почему-то мне кажется, что это правильный вариант.
***
– Ну что, готово?
Оставались буквально последние штрихи – отшлифовать некоторые детали и отполировать до блеска, и со всем этим Ти справилась в два счёта. Пару взмахов кусочком бесхозной раннее ткани – и инструмент блистал, переливался, словно драгоценный камень.