Майя изящным движением откинула пепельные волосы на спину и взяла со стола дымящуюся чашку. Кай любил в ней эту спокойную рассудительность, умение не поддаться эмоциям. В такие минуты далла напоминала юркую серебристую змейку, холодную и ядовитую.
Пока Кай переодевался в сухое, Майя внимательно вчитывалась в письмо с новым заданием, которое выдал Баст. Сегодня, как это часто случалось, конверт был смят и подмочен с одной стороны. Отец отдал его Каю в самом начале встречи, до пытки водой. Сами задания никогда не произносились вслух, даже если исполнялись в пределах одной комнаты. Кай порой задумывался, какими странными мерами безопасности это было продиктовано, но не решался поговорить об этом с Бастом.
– Ты читал? – Майя недовольно швырнула письмо обратно на столик. – Час от часу не легче, мы такими темпами скоро окажемся в кварталах мастеров или домах берущих.
– Да, еще у отца в кабинете, – кивнул Кай. – Понятия не имею, чем Авруму могли не угодить эти безобидные городские сумасшедшие. Вроде за ними уже когда-то была слежка, но, кроме крайней наивности и глупости, ничего замечено не было. А если за это сажать в Водные тюрьмы, то половина творцов уже бы точно была там.
Майя хмыкнула. Не все поручения заканчивались арестами. Иногда они шли по ложному следу или, как в случае с Миком и Рут, просто собирали информацию. Но наперед никогда нельзя было сказать.
– Они должны быть на сегодняшнем празднике. Вот и начнем. – Майя недовольно посмотрела на измятое мокрое письмо. Внезапное узнавание озарило ее лицо. – Постой, это не та самая Дарина?
Кай уже переоделся и теперь стоял напротив, облокотившись на спинку кресла. При упоминании этого имени настроение сразу резко ухнуло вниз. Надежда, что Майя не вспомнит или промолчит, не оправдалась.
– Да, по всей видимости, она. – Кай старался говорить равнодушно, но воспоминания о былом унижении заставляли голос предательски дрожать.
Это все случилось, когда их только-только начали обучать боевым творениям. Им тогда было лет по тринадцать-четырнадцать, новизна пугала и будоражила. Все происходящее: голубоватый отсвет творений Воды, азарт битвы, дрожь в кончиках пальцев в момент перехода намерения в действие, ощущение мощи и власти Стихии – еще особенно пьянило и заставляло сердце стучать чаще. Был теплый весенний день, тренировка проходила в Воздушном зале. Сквозь огромные незастекленные арки было видно, как южный ветер стремительно гонит по небу рваные клочья облаков.
Занятие уже подходило к концу, большинство юных творцов завершили свои битвы и теперь наблюдали за оставшимися. Кай дрался с Дариной практически один на один: Майя и Флам, далл Дарины, отступили в молчаливом согласии на ничью. Но гордость не позволяла Каю вот так просто сдаться этой нелепой девчонке. Все в ней: открытое веснушчатое лицо, спутанные рыжие пряди, тонкие руки, поношенная форма – говорило о слабости и беззащитности. Кай признал бы поражение кому угодно, но только почему-то не Дарине.
Вопреки ожиданиям, Дарина дралась храбро и умело для своего возраста. Снова и снова у Кая перехватывало дыхание от мощных потоков Воздуха, бьющих прямо в лицо. Его соперница уже была насквозь мокрая, но продолжала раз за разом отражать творения Кая. Беловатый отсвет Воздуха смешивался с синим светом Воды, вокруг парила мелкая взвесь.
Кай устал, и ему уже было тяжело сосредоточиться. В какой-то момент, буквально на долю секунды, он потерял концентрацию, и мощный поток собственного творения, ловко отраженный Дариной, сбил его с ног. Соперница издала радостный победный клич тоненьким голоском – мало того что ей удалось выиграть, так она еще и поразила противника его же собственным оружием. Кай помнил, что от усталости, досады, унижения и ужаса перед наказанием отца он готов был разрыдаться прямо там, лежа в луже на полу.
Заметив его реакцию, Дарина осеклась. Она что-то быстро нашарила в своей поясной сумке и протянула ему зажатый кулак. Остальные творцы столпились вокруг и молча наблюдали за этой сценой. Кай инстинктивно протянул руку в ответ – и на ладонь ему опустилась маленькая бабочка, удивительно изящный воздушный механизм. Весенний свет переливался на пестрых механических чешуйках крыльев. Осторожно, движимая умелым творением, бабочка перебирала лапками, будто готовилась взлететь.
Уже потом, из рассказов Майи, Кай узнал, что Дарина и Флам – из семьи Воздушных кукольников. Многие поколения они изготавливали механизмы для театра, подобные этой злосчастной бабочке. Понимание, что в жесте Дарины не было насмешки или жалости, а только лишь наивное дружелюбие и желание подбодрить, пришло к Каю слишком поздно. В ту самую секунду обида и ярость застили ему глаза – вместе с желанием отыграться любой ценой. Мгновение – и Кай грубо сжал в ладони бабочку, безнадежно ломая тонкий механизм.