В ожидании корабля Мик с опаской поглядывал на Рут. Его далла с каждой секундой становилась все бледнее, и он начал уже всерьез опасаться, что на своих ногах в поместье ей не войти.
Пришлось напрячь память и сотворить над ладонями Рут самые простые целительные творения, других он и не знал. Мик неуклюже водил руками, понимая, что излишне суетится и творения выходят даже слабее, чем могли бы.
– Теперь я понимаю, что ты чувствуешь на наших тренировках, – слабым голосом произнесла Рут.
Он хотел было ответить ей что-нибудь резкое, но, подняв взгляд, столкнулся с примирительной улыбкой. По вновь розовеющим щекам Рут он понял, что его творения все-таки возымели какое-то действие.
– Спасибо, – ее голос тоже явно становился чуть бодрее. – Мне уже немножко лучше.
– Не за что. – Мик не нашелся что добавить.
Вскоре послышался знакомый лязг. Выражение лица Рут красноречиво говорило о том, что Стрелу она видит впервые.
Обычно частные воздушные корабли состояли из небольшого трюма, внутри которого были каюта с пассажирскими сиденьями и штурвал капитана. На самой палубе находился стихийный механизм, который при помощи творений Воздуха наполнял паруса ветром и приводил воздушное судно в движение, и, собственно, сами паруса. Творений, необходимых для полетов, хватало на месяц-другой недалеких перелетов, потом вновь требовался творец.
Но Стрела не была похожа ни на один другой корабль в столице. Разномастные полотна, часть которых была сшита из лоскутов, венчали дребезжащий и пыхтящий стихийный двигатель, который периодически почему-то плевался паром. Сама палуба в двух местах была залатана, и явно не один раз, а окна и двери Ласка вовсе взяла из старой оранжереи Элеоноры, так что их украшало то, что когда-то, по всей видимости, было цветочными витражами. Казалось, что по меньшей мере десяток воздушных кораблей разобрали на запчасти, перемешали, а потом вслепую попытались собрать из них один.
– Многовато потрясений для одного дня, правда? – не сдержал ехидной улыбки Мик, осторожно помогая Рут подняться на судно.
– Приветствую на борту! – Ласка за штурвалом выглядела абсолютно счастливой. – Размещайтесь с комфортом, скоро будем дома!
«Комфорт» – это, конечно, было слишком громкое слово. Рут сразу же откинулась на хлипкую спинку сиденья и прикрыла глаза.
– Ласка, умоляю, скажи, что мамы нет дома, – произнес Мик, усаживаясь поближе к капитанской кабинке.
– Увы, нам не повезло, – без тени грусти ответила Ласка. – Я столкнулась с Элеонорой, когда шла за Стрелой. Она, кажется, спешила в кабинет Рыся. Выглядела взволнованной.
– И едва ли вид Стрелы успокоит ее, – обреченно пробормотал Мик.
Ласка лишь ухмыльнулась в ответ. Она не стала расспрашивать о причинах раннего возвращения с тренировки и плачевного вида Рут, полностью сосредоточившись на полете. К чести пилота, дома они оказались и правда очень быстро. Ласка ловко пришвартовалась у комнаты Мика, дверь судна была ровно напротив специального окна-пристани. Слева от окна висел небольшой ящик летящей почты.
– Спасибо, что выручила! У нас сегодня не самый простой день, – сказал ей на прощание Мик, стоя в проеме окна-пристани.
– И не станет проще, если я поскорее не уберу Стрелу с глаз долой. Потом расскажешь, что случилось. Пока! – Не дожидаясь ответных прощаний, Ласка сразу же улетела.
Рут растерянно стояла посреди комнаты, так же как и Элеонора несколькими часами раньше. Мик отметил, что выглядит она по-прежнему очень болезненно.
– Сядь, я сейчас вызову целителя, – сказал он, быстро разгребая от вороха вещей одно из кресел у стихийного камина. Рут послушно села. – У меня где-то была мазь от ожогов…
Где-то она, конечно, была, но найти ее в таком бардаке оказалось нелегко. В семьях Огня такие снадобья всегда с запасом покупались у целителей в Земляном дворе. Рут терпеливо ждала, пока Мик суетливо перебирал вещи и рылся на полках. Одновременно он связался с их семейным целителем и попросил его подойти как можно скорее.
– Нашел, – наконец сказал Мик, выудив из ящика стола небольшую баночку. – Тут и бинты есть. На первое время хватит.
Он сел напротив и осторожно начал обрабатывать руки Рут густой, пахнущей смесью лесных трав и кислых ягод желтой мазью. Рут поморщилась и закусила губу.
– Болотный полулунник, кора дуба и, кажется, настой черноягоды, – она по памяти перечислила знакомые ингредиенты, вдыхая их терпкий запах.