- А-А-А! – закричав, Клаус, выронив оружие, заткнул руками уши, убираясь назад за стойку. – ТВОЮ МАТЬ!
- ЧТО ЭТО ЗА ПИСК?! – кричала Ирма, подползая к Клаусу, не опуская рук, старалась как можно сильнее зажать уши.
Выпучив глаза, подняв брови вверх, Клаус уже одурел от такого невероятного шума. Увидев на поясе напарницы гранаты, вспомнил о них, выругавшись про себя. Вытащил одну, повернув по часовой стрелке головку, не глядя, швырнул через стойку в область средоточия мерзкого звука. Раздался мощный, не менее громкий взрыв, в замкнутом помещении, вылетели стекла, обрушился навес, разлетелись голографические проекторы на мелкие кусочки. Писк прекратился. Вздохнув с облегчением, Клаус сидел на полу, закрыв глаза, тяжело дыша. Виски у него пульсировали, голова раскалывалась, из ушей слегка сочилась кровь. Все звуки вокруг воспринимались сильно приглушенными, а некоторые, вообще были неслышны. Присев рядом на корточки, Ирма что-то ему говорила. Он видел, как ее губы двигаются, но какие звуки она издает, не слышал. Мотнув головой пару раз, Клаус указал пальцем на ухо. Сомкнув губы, Ирма одобрительно кивнула, хлопнув по плечу, высунулась из-за стойки. Где-то отдаленно, вдали, были слышны выстрелы, автоматные очереди. Сидя на полу, собравшись с мыслями, понял, придя в себя, что стреляет Ирма, а бой идет не где-то там, вдалеке, а в паре метрах от него. Подняв с пола автомат, щелчком перевел темп стрельбы очередями. Выглянув из-за угла, открыл огонь по монолитовцам, что слетелись в холл со всех сторон.
Один, второй, третий – с обеих лестниц спускались бойцы, открывая сразу же огонь. Постоянно пригибаясь, прячась за единственным укрытием, Отступники вели ответный огонь, стреляя то стоя, то сбоку сидя, то смещаясь к центру стойки, меняясь местами, путали противника. Ближний, ближний бой был напряженным, контактным. Всего шесть монолитовцев, но они собой также создавали движение, ощущалось, как будто их целая толпа. Выстреливая один магазин за другим, Клаус с Ирмой давно не встречали такого ожесточенного сопротивления. Стреляя метко, иногда не очень, попадая в противников, не смотря на хлесткие, зачастую не совместимые с жизнью ранения, монолитовцы продолжали бегать, стрелять в ответ, то из винтовок В-100, то из пистолетов П-30М. Укомплектованность Монолита была отличной, недостатка в боеприпасах они не испытывали, а их броня «Щит М-2», далеко не всегда пробивалась патронами, выпущенными из автоматов Отступников. Правда, когда действие адреналин начинало заканчиваться, ослабевать, монолитовцы падали замертво, иногда возле стойки, идя в рукопашную крепко сжимая закаленный, блестящий боевой нож.
В холле стоял смог, дым. Все стены были изрешечены пулями. Тела валялись по всему этажу. Поставив финальную точку в перестрелке, убив последнего бойца, Клаус опустился за стойку администрации, что напоминала дуршлаг для макарон. Отстегнув пустой магазин, уставшее взглянул на него, бросив в сторону. Ирма продолжала стоять на изготовке, ожидая прибытия подкрепления. Приклад автомата упирался в плечо, голова чуть наклонена в сторону прицела, локоть оттопырен в сторону. В нижней части магазина, приятным глазу цветом мигал индикатор, показывающий количество патронов – двадцать.
- Клаус, надо двигаться дальше. Сейчас прибудут еще. Подъем на этаже пока свободен, - аккуратно взглянув на лестницу, сказала Ирма.
- Да, конечно. Идем! – оставив автомат на полу, откинул край плаща в сторону, вынимая из кобуры на поясе пистолет.
Поднявшись на второй этаж, Отступники оказались посередине длинного коридора. Двигаясь направо, по указанному ранее направлению, они шли медленно, аккуратно, стараясь не издавать лишнего шума и звуков. Вокруг все было светло, ярко, красиво. Стены раскрашены двумя цветами: бронзово-красная нижняя часть стены и бежевая – верхняя, уходящая под потолок, на котором были вмонтированы продолговатые, длинные лампы. Сам коридор был просторным, высоким, широким. Двигаясь, Отступники проходили мимо плазменных дверей, скрывающих непонятные комнаты, без каких-либо табличек, вывесок или обозначений. Все было лаконично сухо, молчаливо тихо и не понятно. Пройдя еще пару десятков метров, пропуская несколько поворотов, они наткнулись на комнатку, в которой сидел человек, откинувшись на кресле. К нему были подключены разные проводки, тоненькие, еле заметные, уходящие куда-то подзатылок. Левое предплечье незнакомца полностью было серым, глянцевым, киберизированным. Искусственный модуль, механический элемент тела, протез по контуру напичканное индикаторами, показывающих различные, мало понятные цифры, пульсации, зависимости. Среди них, редко, еле заметно мигал скромный, маленький диод. Сам человек был в выглаженных, новеньких брючках, опрятных туфлях, рубашке, пестрящей новизной и пиджаке, что был, перекинут через спинку кресла. Все было однотонным, черным, единым, стильным, но не хватало чего-то важного – галстука.
Осторожно зайдя внутрь, Ирма осмотрелась, подзывая Клауса, спросила:
- Что делать с телом будем? – похлопав человека по щекам, подставила палец под нос. – Дышит.
Глаз незнакомец не открыл. Осмотревшись, Клаус подметил, что комната техническая, аппаратура вся работает, но датчики и показатели мало что ему говорили. На голографических проекциях были выведены различные трехмерные модели деталей, что вращаясь в воздухе, постоянно видоизменялись, соединялись, перемещались. Бежали циферки столбиком, расчеты, показатели, выпрыгивали и исчезали данные, сливаясь в непонятный код, уползающий куда-то дальше, за пределы их мысленных познаний.
- Эй! Ты живой?! – шлепая по щекам, чуть громче прикрикнула Ирма. Ответ был все тем же. – Дышит, но отклика нет. В коме что ли, что вряд ли?
- Не уверен... – обходя его вокруг, Клаус коснулся пальцами проводков, что шли к его голове сзади, а другим концом уходят в приборы, расположенные неподалеку.
Обхватив проводки рукой, сжал их. На секунду он замер, думая о правильности, затем резко дернул в сторону.
- А-а! А-а! А-а! – резко раскрыв глаза, вскочил парень, закричав, попутно сшибая все на столе рядом: планшеты, гипы, кружки, карты памяти, чип-сеты.
- А! Что? КТО? – мотая головой, сильно и интенсивно моргал глазами, периодически протирая их подушечками пальцев. – Вы кто, мать вашу?! – еле продрав глаза, прищурившись, слегка вжав голову, спрашивал нервным голосом.
- Кто надо! – грубо ответил Клаус, наставляя на него пистолет. – Ты кто, парниша?
Потирая затылок, парень находился в замешательстве. Весь взмокший, тяжело дышал. Глаза его начинали бегать из стороны в сторону все сильней, как только он спускался рукой по затылку все ниже и ниже. Затем, посмотрел на пальцы, что скользили по голове, на них была кровь. Ошалевшим, диким взором злобы он взглянул на Клауса.
- Вы что, твари сделали... - чуть приподняв окровавленную руку, шагнул навстречу.
- Стоять! – громче скомандовал Клаус, пнув ногой кресло в сторону парня. – Ты кто твою мать такой? Что тут делаешь?